Е. Долгов. «Обязанный царствовать»: Николай I и правомерная бюрократическая монархия России

«Обязанный царствовать»: Николай I и правомерная бюрократическая монархия России

Интерес к личности императора Николая Павловича и его внутренней политике активно поддерживается современной исторической наукой. Выясняется, что николаевское царствование не было столь консервативным и репрессивным, как думали прежде, начиная с 1860-х гг.

Новым моментом в политической жизни России первой половины XIX столетия стало ослабление зависимости государя от дворянства. Этому во многом способствовало выступление декабристов в 1825 г., которые попытались произвести государственный переворот: ввести конституцию и парламент, даровать политические свободы узкому кругу граждан, соответствовавших высоким избирательным цензам, что привело бы к превращению дворян в правящий класс де-юре. Попытка провалилась, но глубоко уязвила императора и способствовала тому, что он утратил к дворянству доверие и в своей политике старался опираться преимущественно на бюрократию. Понижение политического статуса дворянства проявилось, в частности, в том, что при Николае I были приняты меры по ограничению власти помещиков над крепостными, государство стало вмешиваться в отношения между ними в невиданном прежде масштабе. Вследствие освобождения царя от дворянской опеки и зависимости сословные дворянские интересы являлись по-прежнему приоритетными для верховной власти, но не сравнительно с государственными интересами; с мнением дворян самодержавие считалось, но государственное управление находилось в руках чиновничества, зависимого от государя, а не от дворянства. Со времени отмены обязательной службы дворян в 1762 г. государственная служба проходила главным образом на основе выслуги, образования и профессионализма, вследствие чего дворянин на службе был сначала чиновником, а только потом дворянином. Так сословная монархия трансформировалась в монархию бюрократическую.

В 1832 г. при составлении Свода законов было впервые дано полное юридическое определение государственного устройства Российской империи. Первая статья определила характер власти императора как «верховной, самодержавной и неограниченной». Отсюда следовало, что в руках монарха сосредотачивалась высшая, без ответственности перед кем бы то ни было и неограниченная власть в государстве. 47-я статья указывала, что осуществление самодержавной власти царя подчиняется принципу законности¹. Закон провозглашал правомерный характер русской государственности в отличие от форм деспотических, где вместо права действует ничем не сдерживаемый личный произвол правителя.

При Николае Павловиче в 1830-1832 гг. были подготовлены 45-томное Полное собрание законов Российской империи и 15-томный систематический Свод законов Российской империи, включавший действующее законодательство. Так появился долгожданный кодекс, который поставил все государственное управление на твердое правовое основание. Император оказался фанатичным блюстителем закона, о чем, конечно, знала бюрократия.

В первой половине XIX в. государственный строй России продолжал эволюционировать в сторону правомерной монархии благодаря тому, что самодержавие самоограничилось законом, который оно само творило, и делало все возможное для развития правомерного бюрократического управления, действующего на основании закона, в соответствии с административным правом и под контролем административной юстиции и прокуратуры. Русская бюрократия в течение этого периода развивалась именно как правомерная, так как верховная власть отлично понимала необходимость ограничить чиновников жесткими рамками закона. В самом начале николаевского правления Третье отделение рекомендовало императору ввести перемены «как в системе, так и людях», опираясь на правосудие². Царь неуклонно следовал этой рекомендации, и в его царствование сдвиги в данном направлении оказались особенно заметны.

При Николае I повышение профессионализма чиновников происходило непрерывно и неуклонно не только в центре, но и на местах. Важную роль играл тщательный подбор кандидатов на руководящие посты. Например, при отборе лиц на губернаторские должности деловые качества, образование, опыт, знание жизни и людей играли более существенную роль, чем знатность, протекция и другие соображения, не относившиеся прямо к служебной пригодности кандидата.

До буржуазных реформ 1860-1870-х гг. государственная служба была в России главным поприщем, где способные и образованные люди могли не только найти применение своим силам, сделать карьеру, служить общественным интересам, но и заработать себе на жизнь. Поэтому в бюрократии до середины XIX в. сосредотачивались лучшие по тогдашним понятиям силы, можно сказать, цвет российского общества.

В последнее время в исторической науке наметилась тенденция взгляда без предубеждения на отечественную бюрократию. Обнаружилось, что среди губернаторов, прокуроров и других высших и средних чиновников было немало честных и компетентных людей, что в первой половине XIX столетия зародилось новое поколение просвещенных русских государственных деятелей, которые смогли провести Великие реформы 1860-1870-х гг. Конечно, далеко не все российские бюрократы отличались просвещенностью и стратегическим мышлением, но такие люди всегда были и часто занимали высокие посты в государственном аппарате.

Благодаря совершенствованию системы государственных учреждений, улучшениям в организации их работы, повышению требований к служебной годности чиновников возрастала эффективность управления. Эволюция русской бюрократии в сторону бюрократии профессиональной, образованной, действующей в пределах полномочий, определенных законом и ведомственными инструкциями, имела огромное значение для развития российской государственности.

Делая упор на повышение законности в коронном управлении, Николай I явно подражал Петру Великому. Усиливая свою личную власть, он параллельно с этим усиливал контроль над коронными учреждениями посредством подчинения их деятельности административному праву, а также стремился поставить жизнь всего общества в рамки закона. Именно при нем были подготовлены Полное собрание законов и Свод законов, а принцип подчинения самодержавия закону не просто декларировался, но был введен в действующее законодательство. Николай I хотел поставить жизнь казенного крестьянства (39,7 % всего населения страны и 47,5 % всего крестьянства в 1850 г.) в твердые рамки закона, для чего было создано Министерство государственных имуществ, которое подготовило законодательство для казенной деревни и десятки инструкций на все случаи жизни. Это был не разгул бюрократии, а попытка бороться с недостатками с помощью закона. Здесь наблюдалось проявление веры царя в творческую силу писаного права.

Начала законности все более и более проникали в государственное управление, будучи совершенно необходимыми для правильного функционирования аппарата власти: с расширением задач управления страной личный контроль за ним со стороны государя становился невозможным. Государственная власть могла окрепнуть и утвердиться только при условии ее подчинения началам права. Это прекрасно осознавал прежде всего сам монарх.

В течение первой половины XIX в. постепенно возрастала власть губернатора и падала самостоятельная роль губернских правлений, которые малопомалу превращались в исполнительные канцелярии при губернаторах. Происходившие процессы оказались юридически закреплены в «Наказе губернаторам» 1837 г., в котором губернатор провозглашался «хозяином губернии». В замене коллективности единоначалием проявилось стремление уменьшить произвол и субъективность в коронном управлении, поставить его на твердое юридическое основание, увеличить персональную ответственность за законность принятого решения.

Итак, в царствование Николая I были достигнуты значительные успехи в области государственного строительства, экономики и культуры. Верховная власть ввела ряд крупных полезных и давно ожидаемых мер. В 1839-1843 гг. осуществлена денежная реформа, стабилизировавшая финансы страны. Как пробный шаг на пути отмены крепостного права в 1837-1841 гг. была проведена реформа казенной деревни, существенно улучшившая положение государственных крестьян — около 40 % всего населения страны. В отношении помещичьих крестьян также предприняты некоторые частные улучшения. За период 1826-1855 гг. принято много законодательных актов обо всех категориях крестьян, в том числе 367 — о помещичьих крестьянах, т. е. почти в три раза больше, чем в предшествующее царствование. Прообразом городской реформы 1870 г. послужила реформа городского управления Санкт-Петербурга 1846 г. Немало сделало правительство для экономического прогресса страны (поощрялась деятельность сельскохозяйственных и промышленных обществ, организовывались всероссийские выставки для пропаганды передовых технологий, учреждались банки и биржи, строились железные дороги, открывались технические учебные заведения и т. д.) и для развития высшего и среднего образования и народного просвещения (открыта масса учебных заведений, до 1848 г. действовал либеральный университетский устав и т. п.). В целом вторая четверть XIX в. — время расцвета литературы, науки, искусства, образования, время становления профессиональной интеллигенции. Никакого подавления личности и индивидуальной свободы не чувствовалось. Другое дело, что открывавшимися возможностями образованное общество воспользовалось далеко не в полной мере. Стать либерально мыслящим человеком было можно, для этого требовались только личные усилия и интеллектуальный труд³.

Таким образом, при Николае I получило дальнейшее развитие многое из того, что начинало осуществляться при Екатерине II и Александре I. Император следовал разумной максиме — изменять в государственном строе лишь то, что необходимо. В результате прагматичный и консервативный Николай Павлович сделал для страны и общества больше, чем его либеральный предшественник.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Свод законов Российской империи. – СПб., 1832. – Т. 1. – Ч. 1. – Ст. 1, 47.

2. Граф А. Х. Бенкендорф о России в 1827-1830 гг.: Ежегодные отчеты III отделения и Корпуса жандармов // Красный архив. – 1929. – Т. 37. – С. 153.

3. Боборыкин П. Д. Воспоминания. – М., 1965. – Т. 1. – С. 52-65, 86-87, 91.

Из послужного списка Его Императорского Величества государя императора Николая I за 1838 год

Его Императорское Величество государь император Николай Павлович, 42 лет.

Грос-мейстер всех российских императорских и царских орденов, а именно:

Св. Андрея Первозванного, Св. Великомученика и Победоносца Георгия, Св. Равноапостольного Князя Владимира, Св. Александра Невского, Св. Анны, Белого Орла, Св. Станислава и военного за заслуги.

Кавалер орденов иностранных:

Австрийско-Венгерского Св. Стефана; Прусского Черного и Красного Орла; Французского Св. Духа; Английского Подвязки; Нидерландских: военного ордена и Льва; Виртембергских Льва и Короны; Шведских: Серафима меча и полярной звезды; Баденских: за военные заслуги, за верность и Цирингенского Льва; Саксен-Веймарского Белого Сокола; Неаполитанского Св. Януария, Св. Фердинанда и Св. Георгия и Константина; Баварского Св. Губерта; Сардинского Благовещения; Датского Слона; Бразильского Петра I-го; Гессен-Дармштадского Людвига; Испанского Златого Руна и Командор Св. Иоанна Иерусалимского большого креста; Греческого Спасителя и Ангалт-Кетенского — Альбрехта Медведя. Имеет медаль за Турецкую войну 1828 и 1829 гг. и знак отличия за беспорочную службу за XX лет.

Вероисповедания грекороссийского.

В службу вступил генерал-лейтенантом и шефом, имея от роду 4 месяца и 13 дней — 1796 г. ноября 7, л[ейб]-гв[ардии] в Конный полк. Из оного переведен в л[ейб]-гв[ардии] Измайловский полк 1800 г. мая 28. Шефом Северского конно-егерского полка 1816 г. января 26. Шефом Прусского 6-го Карабинерного полка 1817 года в апреле месяце. Генерал-инспектором по инженерной части и шефом лейб-гвардии саперного батальона 1817 г. июля 3. Командиром 2 бригады 1 гвардейской пехотной дивизии 1818 г. июля 27. Шефом 5 пионерного баталиона 1821 г. сентября 20. Шефом 1-го польского Егерского полка 1821 г. ноября 5. Начальником 2-й гвардейской пехотной дивизии 1825 г. марта 3. По кончине императора Александра I-го, и вследствие отречения Его Высочества цесаревича от прав на принятие короны, вступил на всероссийский престол 1825 г. ноября 19. Соизволил принять звание шефа полков лейб-гвардии: Преображенского, Семеновского, Измайловского, Гренадерского, Кирасирского, лейб-гвардии польских: Гренадерского и Конно-егерского 1825 г. декабря 14. Конного, Подольского, Кирасирского, Егерского и 1-го кадетского корпуса 1831 г. июня 25. Шефом Императорско-австрийского гусарского № 9 полка 1833 г. сентябрь.

В 1814 г. при особе в бозе почивающего императора Александра I-го в Париже; в 1815 г. в походе от пределов России до Парижа при особе же Его Величества; пожалован кавалером орденов Св. Апостола Андрея Первозванного, Св. Александра Невского и Св. Анны 1 класса в 1796 г. при святом крещении. А ордена Св. Равноапостольного князя Владимира 1 степени 1823 г. декабря 12-й за неутомимые труды и примерное старание к усовершенствованию вверенных управлению его частей, неусыпную попечительность об основательном образовании юношества в учебных заведениях, под начальством его состоящих, равно как и за отличное состояние бывших в его команде войск; Св. Иоанна Иерусалимского большого креста 1799 г. октября 22. Польских: Св. Станислава и Белого Орла 1815 г. февраля 15. Гроссмейстером же всех российских и польских, ныне императорско-российских и царских орденов сделался со вступления на всероссийский престол 1825 г. ноября 19; поднесены иностранные ордена: шведские — меча и Полярной звезды 1813 г. июня 26; Серафима 1826 г. октября 10; французский Св. Духа 1815 г. июля 15; нидерландские: Льва 1816 г. августа 30 и военного ордена 1826 г. мая 11; Испанского златого Руна 1817 г. июня 18; прусские — Черного и Красного Орла 1809 г. января 1; австрийский — Св. Стефана 1826 г. января 31; датский — Слона 1826 г. февраля 16; баварский — Св. Губерта 1826 г. февраля 17; сардинский — Благовещения 1826 г. марта 26; неаполитанские: Св. Януария, Св. Фердинанда и Св. Георгия и Константина 1826 г. апреля 29; виртембергские: Льва и Короны 1826 г. октября 10; саксен- веймарский — Белого Сокола 1826 г. ноября 3; баденские: за военные заслуги, за верность и Церингенского Льва 1827 г. февраля 16; английский — Подвязки 1827 г. июня 26; гессен-дармштадский — Людвига 1830 г. апреля 27; бразильский — Петра I-го 1830 г. августа 7; греческий — Спасителя 1834 г. декабря 2 и Ангалт-Кетенский-Альбрехта Медведя.

В разных командировках и препоручениях неоднократно бывал и за отличное состояние находившихся под ведением его войск и частей получил с 1819 г. по день восшествия на всероссийский престол 36 высочайших благоволений блаженные памяти императора Александра I-го и один рескрипт, последовавший 1 марта 1824 г., в коем изъявлена совершенная признательность и благодарность за успехи, оказанные военно-рабочими ротами Инженерного корпуса в производстве работ по крепостям и казармам.

1825 г. декабря 14, во время возникшего в С[анкт]-Петербурге бунта, командовал Главною гауптвахтою Зимнего Дворца и с находившеюся тогда на оной 9-ю егерскою ротою л[ейб]-гв[ардии] Финляндского полка занимал ворота, ведущие на большой двор, потом по прибытии 1-го батальона л[ейб]-гв[ардии] Преображенского полка, лично вел оный и занял им Адмиралтейскую площадь; с приходом же л[ейб]-гв[ардии] Конного полка занял и Петровскую площадь под огнем бунтовщиков, а наконец принял начальство и над прочими собравшимися войсками лейб-гвардии, в сей день в столице находившимися и прибывшими верными долгу присяги. Когда же при неоднократных увещаниях толпа бунтовщиков не покорялась, то рассеял оную картечными выстрелами 4-х орудий легкой № 1 роты 1 гвардейской артиллерийской бригады, коими командовал тогда поручик Бакунин; а по совершенном рассеянии злоумышленников, занял окрестности Зимнего Дворца и продолжал начальствовать войсками до минования опасности и роспуска оных по квартирам.

В 1828 г. находился в походе противу турок, первоначально в Молдавии при осаде Браилова, а потом при переправе чрез Дунай у Сатунова, где под личным его распоряжением оная совершена ввиду 18 т[ысячного] корпуса турецкого войска и взяты неприятельские прибрежные укрепления и в них 22 орудия.

Затем продолжал с армиею поход до Шумлы, где 8 июля начальствовал главными движениями оной, при обложении сей крепости; после того находился при осаде крепости Варны, до окончательной сдачи оной, имея пребывание на корабле «Париж».

В 1831 году во время свирепствования холеры в С[анкт]-Петербурге и происшедших беспорядков, с благословения Всевышнего, одними увещаниями восстановил тишину и покорность; равномерно при происшедших неистовствах в военном поселении Новгородской губернии, отправляясь на место, успел привести к покорности неповиновавшихся и восстановить военное устройство.

В плену у неприятеля не находился. […]

[…] По месячному рапорту л[ейб]-гв[ардии] Преображенского полка за 1855 г. показан 23 февраля выключенным из списков полка скончавшийся 18 сего февраля шеф полка Его Императорское Величество государь император Николай Павлович.

Столетие Военного министерства, 1802-1902. Императорская главная квартира. История Государевой свиты. Царствование императора Николая I / Сост. В. В. Квадри. – СПб., 1908. – Т. 2. – Кн. 3. – С. 76-79.