И. Загидуллин, Х. Багаутдинова, Л. Байбулатова. Проблема дня отдыха торговых заведений мусульман в петициях татар Казани в конце

Проблема дня отдыха торговых заведений мусульман в петициях татар Казани в конце XIX — начале XX в.

В истории Российской империи имеется лишь два случая, когда по указанию верховной власти народы Волго-Уральского региона подавали прошения и наказы о своих нуждах. Оба случая были связаны с намерением самодержавия выработать новое законодательство, учитывающее разнообразие конфессионального и этнического состава населения, особенности его культурного и социального развития с целью укрепления общественного спокойствия, стабильности и могущества государства.

Речь идет, прежде всего, о проекте периода расцвета империи, когда Екатерина II на заре своего правления взялась за разработку законодательных основ «просвещенной монархии», учитывавших многообразие евразийской поликонфессиональной державы. Для составления нового свода законов (Уложения) императрицей была учреждена Уложенная комиссия (1767-1769) — совещательное собрание (Комиссия об Уложении). 14 декабря 1766 г. был издан манифест о выборах депутатов в комиссию. Комиссия работала с 30 июля 1767 г. до конца декабря 1767 г. в Москве, с 18 февраля 1768 г. по декабрь 1768 г. — в Санкт-Петербурге (в Зимнем дворце). После начала войны с Османским государством правительство в январе 1769 г. распустило общее собрание Уложенной комиссии. Частные комиссии были сохранены и просуществовали еще достаточно долго. Созданные ими проекты послужили материалом для разработки жалованных грамот и губернской реформы¹.

Инициативой позднеимперского периода стал именной указ Николая I «О предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка» от 12 декабря 1904 г.² Император объявил о намерении провести ревизию действующего законодательства на предмет изъятия устаревших и не соответствующих духу времени законов в сфере печати, охраны государственного порядка, судебной системы, управления регионами, государственно-церковных отношений, а также коренное обновление законов с целью качественного улучшения правового и социального положения основной массы населения — крестьян и рабочих, расширения компетенции городских и земских учреждений и т. д. Следующим шагом верховной власти в этом направлении стал именной высочайший указ «О возложении на Совет министров, сверх дел, ему ныне подведомственных, рассмотрения и обсуждения поступающих на Высочайшее имя от частных лиц и учреждений видов и предположений по вопросам, касающимся усовершенствования государственного благоустройства и улучшения народного благосостояния» от 18 февраля 1905 г., предоставивший российским, «радеющем об общей пользе и нуждах государственных» частным лицам и учреждениям подавать петиции на имя императора по вопросам, касающимся усовершенствования государственного благоустройства и улучшения народного благосостояния. Их рассмотрение возлагалось на Комитет министров³.

Новые инициативы в столь сложное для российского государства время подразумевали предотвращение проникновения в широкие слои российского общества революционных идей, отвлечение населения от тяжких переживаний, от воспринятого как национальный позор поражения в русско-японской войне и мобилизацию лучших сил общества на мирную созидательную деятельность.

Весной и летом 1905 г. приметами российской действительности стали многочисленные и систематически проводимые совещания общественных организаций, представителей различных этносословных, социальных, этноконфессиональных групп, на которых с большим воодушевлением составлялись тексты наказов Комитету министров по улучшению и расширению гражданских прав и решению насущных нужд. Поступающие из различных регионов страны петиции инициировали проведение различных межведомственных совещаний на уровне министерств. Однако с августа 1905 г. началось свертывание политики открытости и отход власти от диалога с массами. Декларированные широкомасштабные преобразования российского законодательства канули в лету. Тем не менее принятые имперской властью под воздействием революционных событий и всероссийской петиционной кампании такие законодательные акты, как указ Сенату от 17 апреля 1905 г. «Об укреплении начал веротерпимости», манифест от 6 августа об учреждении Государственной думы, манифест от 17 октября об усовершенствовании государственного порядка, стали важнейшими достижениями формирующего российского гражданского общества.

Инициативы самодержавной власти 1767-1768 и 1904-1905 гг. являются беспрецедентными актами по установлению кратковременного сотрудничества со своими подданными, независимо от их этносословного и конфессионального происхождения и места проживания. К сожалению, в обоих случаях по разным причинам эти проекты не были доведены до логического конца — наказы и прошения российских подданных не получили воплощения в соответствующих законодательных актах и лишь некоторые из обозначенных населением проблем были приняты во внимание при нормативном регулировании отдельных вопросов.

Наказы и просьбы населения являются репрезентативным источником по изучению социального и правового положения просителей, их менталитета и имеющихся проблем в регионах. Если наказы Уложенной комиссии изданы⁴, то петиции мусульман 1905 г. лишь в последнее время стали привлекать внимание исследователей. Данная статья и представленные вниманию читателей прошения являются, по сути, одним из шагов по введению в научный оборот этого вида источников.

В 1905 г. в адрес председателя Комитета министров С. Ю. Витте поступило более 500 прошений от мусульман Волго-Уральского региона. В абсолютном большинстве из них говорится об общенациональных нуждах, касающихся вероисповедальных вопросов и ущемления единоверцев по конфессиональному признаку в различных сферах жизни. В то же время среди них имеются ходатайства уполномоченных этносоциальных групп населения, в которых преобладают наказы об улучшении социально-правового положения конкретных сословных групп. В самостоятельную группу можно выделить прошения местного значения, вызванные желанием разрешить недавно возникшие или длительное время не дающие покоя мусульманам вопросы. Сюда относятся ходатайства мусульман г. Казани, адресованные в Комитет министров в 1905 г. Они хранятся в фонде Департамента духовных дел иностранных исповеданий (ф. 821) Российского государственного исторического архива.

Прежде чем приступить к анализу самих документов, необходимо рассмотреть предшествовавшие подаче петиций события, представляющие из себя клубок проблем органов самоуправления губернского города и поликонфессионального общества.

Деятельность правительственных и общественных учреждений Российской империи регламентировалась единым календарем дней отдыха и праздников. Большое влияние на его формирование оказывал христианский церковный ритуал. Во всех присутственных местах, учебных заведениях, промышленных предприятиях и других учреждениях, а также в русской крестьянской общине днем отдыха являлось воскресенье. Помимо этого, страна отдыхала в православные религиозные праздники, «табельные царские дни» и в дни, установленные законом в память важных общественно-политических или военных событий, число которых во второй половине XVIII — начале ХХ в. претерпело некоторые изменения. Правила отдыха регулировались «Уставом о предупреждении и пресечении преступлений» и «Общим учреждением губернским»⁵. Следует подчеркнуть, что в законах не говорится об обязательности отдыха в эти дни для нехристиан, что противоречило бы принципу веротерпимости. Правила отдыха носили рекомендательный характер, за работу в воскресные или религиозные праздники не предусматривались какие-либо наказания. Однако с учетом того, что государственные учреждения в праздники отдыхали, было бы неправильно называть их советом, поскольку население зависело от графика работы присутственных мест.

«Городовым положением» 1870 г. городским общественным органам управления было предоставлено право издания обязательных для местного населения постановлений, в том числе о времени открытия и закрытия торговых и промышленных заведений в праздничные дни⁶.

В условиях жесткой эксплуатации казанскими купцами и торговцами своих приказчиков, вынужденных нередко трудиться в течение всей недели до 18 часов в день⁷, в новом Городовом положении приказчики увидели единственную возможность своей социальной защиты. В аналогичном положении находились и приказчики-мусульмане, имевшие возможность отлучаться из лавок лишь на пятничный полуденный намаз в ближайшую мечеть⁸.

Определенную организованность действия приказчиков приобрели после создания Вспомогательного общества приказчиков. При первом же его обращении в Казанскую городскую думу 29 ноября 1882 г. была учреждена комиссия по данному вопросу. Абсолютное большинство гласных городской думы, избранных по имущественному цензу, принадлежало к обеспеченным слоям населения, преимущественно к купечеству. Видимо, в этом заключается причина неспешных действий комиссии, которая лишь спустя три года, 25 ноября 1885 г., объявила о невозможности удовлетворения ходатайства приказчиков. Было заявлено, что время отдыха служащих является производственным вопросом, который регулируется двусторонним соглашением между хозяином торгового заведения и нанимаемым работником. Проект обязательного постановления городская дума поручила составить городской управе⁹.

В конце 1880-х гг., когда после вступления на престол императора Александра III началась реализация курса консервативного национализма, одной из тем, вышедших на первый план, стала тема праздничного отдыха. Городской голова Д. А. Дьяченко в этой связи высказался о нецелесообразности вмешательства органов власти в устоявшийся порядок работы торговых учреждений. Считалось, что по сложившейся традиции татарские торговцы закрывают свои лавки по пятницам и работают по воскресеньям, когда торговцы-христиане отдыхают. В действительности и русские, и татарские торговцы заставляли трудиться своих приказчиков во все дни недели. Во исполнение предписания городской думы 25 ноября 1885 г. городская управа в своем докладе от 23 сентября 1889 г. сообщила гласным о существовании общих и местных затруднений для его реализации. В качестве общих затруднений были названы ст. 14 и 16 «Устава о предупреждении и пресечении преступлений», к местным проблемам отнесено проживание в Казани значительной группы торговцев-мусульман. Было признано, что «согласовать противоречивые религиозные и торгово-промышленные интересы представителей разных национальностей и религий среди казанского торгующего класса представляется почти невозможным, так как торговцы-христиане настаивают, чтобы вся однородная торговля в данный однородный день должна быть в известные часы прекращена всеми торговцами г. Казани, не исключая и инородцев, ибо в противном случае торговцы-мусульмане, открывая свои заведения в те часы, когда магазины христиан заперты, тем самым составляли бы существенный подрыв торговле христиан»¹⁰. Солидаризуясь с этими вескими доводами, городская дума 14 октября 1899 г. признала принятие обязательного постановления по этому вопросу нежелательным. Следует отметить, что к этому времени обязательные постановления о праздничных днях отдыха в торговых заведениях действовали в Астрахани и в ряде других городов¹¹.

Таким образом, силой, предотвращающей сценарий эскалации напряженности, являлись городская управа и городской голова С. В. Дьяченко, занимавший эту избираемую должность с 1888 по 1899 г. Пассивная позиция христианского большинства гласных, на наш взгляд, объясняется той экономической выгодой, которую русские торговцы получали от жесткой эксплуатации приказчиков, заставляя их выходить на работу в воскресенье. По сути, существовало негласное соглашение между русскими и татарскими предпринимателями-гласными, в то же время ежедневная работа магазинов и торговых лавок была удобна и казанскому обывателю. Таким образом, действующий в Казани распорядок работы торговых заведений был выгоден всем, кроме приказчиков.

Бездействие городской думы и сохранение прежних правил регламентации трудовых отношений в частных предприятиях вызывало недовольство приказчиков, численность которых постепенно росла. С течением времени они стали составлять заметную социальную страту, преследующую собственные профессиональные и экономические интересы. Они все громче заявляли о своих правах. К примеру, 6 апреля 1902 г. группа русских приказчиков явилась в Казанскую городскую думу и потребовала введения дня отдыха в воскресенье, мусульмане-приказчики просили об отдыхе в пятницу¹².

Образованная 28 мая 1902 г. под давлением приказчиков новая комиссия Казанской городской думы разработала проект обязательного постановления о праздничном дне отдыха для торговых заведений, на который мусульмане выразили протест. Городская дума, согласившись с протестом, 28 января 1903 г. постановила возбудить ходатайство перед правительством о предоставлении думе права не распространять действие обязательного постановления на «торговцев мусульман, не имеющих у себя на службе приказчиков из христиан, и… установить для мусульманской торговли особые правила ограничения времени ее по пятницам и в другие мусульманские праздники»¹³. 21 апреля 1904 г. министр внутренних дел В. К. Плеве отказал в ходатайстве, заявив, что согласно ст. 108 п. 14 «Городового положения» и ст. 25 «Устава о предупреждении и пресечении преступлений» городским думам принадлежит право составлять обязательное постановление о времени открытия и закрытия торговых и промышленных заведений лишь в воскресные дни, табельные и дни чествуемых православной церковью праздников. Правовых препятствий к принятию обязательного постановления не оставалось.

22 мая 1904 г. в городской думе было заслушано указанное уведомление губернатора. Было решено пересмотреть проект и изыскать способы примирения разноречивых интересов православного и мусульманского торгового населения. Одновременно дума высказалась за то, чтобы все торговцы самостоятельно ограничили время торговли определенными часами в один из дней недели¹⁴. Уже до этого, примерно с середины марта 1904 г., большинство торговцев-татар стали открывать лавки в пятницу в час или два часа дня, опасаясь принятия обязательного постановления¹⁵.

Под воздействием известий о беспорядках и выступлениях столичного пролетариата рабочие казанских предприятий с 21 января 1905 г. начали отказываться от работы на прежних условиях и предъявлять требования, направленные на улучшение своего экономического положения. Первыми забастовали рабочие Алафузовского предприятия, затем завода Свешникова в Адмиралтейской слободе¹⁶. Изменилось социальное поведение приказчиков, все настойчивее требовавших от гласных думы скорейшего разрешения своего вопроса. Общественная обстановка на торговых улицах города накалялась. 6 февраля 1905 г., в воскресный день, произошел очередной инцидент с участием приказчиков, которые ходили из магазина в магазин, заставляя хозяев прекращать работу. Конфликт в одном из магазинов на Рыбнорядской улице был улажен лишь подоспевшей полицией¹⁷. После приказчики двинулись к зданию городской думы, которая была вынуждена объявить о созыве 11 февраля специального заседания по данному вопросу¹⁸. 11 февраля, в пятницу, уже толпа татарских приказчиков в количестве 50 человек ходила по улицам и требовала закрытия магазинов и лавок мусульман. Некоторые магазины закрывались, в тех торговых точках, хозяева которых отказывались исполнять указание, начинались ругань и взаимные угрозы. Так, на Рыбнорядской улице торговец Давлетшин прогнал приказчиков из своего магазина, угрожая револьвером, последние грозили хозяину торгового заведения кулаками¹⁹.

13 февраля, в воскресенье очередную демонстрацию провели русские приказчики, пройдя по торговым улицам, заходя и в русские, и в татарские торговые заведения. В результате было составлено несколько полицейских протоколов о нарушении общественной тишины и самоуправстве²⁰. Газета «Казанский телеграф» 17 февраля 1905 г. сообщала о собраниях приказчиков, на которых составлялись петиции с экономическими требованиями к хозяевам торгово-промышленных заведений.

В конце февраля 1905 г. городская дума в присутствии практически всех гласных и до отказа заполнивших зал заседаний русских приказчиков была вынуждена принять обязательное постановление об ограничении времени торговли в воскресные дни²¹. На этом историческом заседании гласные-мусульмане безуспешно просили своих коллег-христиан не торопиться, напоминали о подаче на имя премьер-министра С. Ю. Витте прошения, пытались даже закрыть заседание²².

Постановление не удовлетворило ни мусульман, ни властные структуры. Сославшись на прибывающих на пароходах в город в период навигации людей, которые нуждались в услугах лавочников во время остановки в Устье, городская дума в 4-м пункте постановления определила нераспространение ограничительных правил на торговые заведения, расположенные близ Волжских пристаней.

Торговцы-мусульмане в числе 70 человек немедленно обжаловали этот документ, потребовав от городской управы внесения в него уточнения о распространении его исключительно на православных торговцев, поскольку они, мусульмане, как не торгующие в пятницу, должны освобождаться от данного предписания²³. Жалоба была направлена также в губернскую администрацию.

Губернское по городским делам присутствие со своей стороны отменило это постановление под предлогом размытости формулировки и нечеткости границ местности, именуемой «близ Волжских пристаней»²⁴. Однако 11 апреля казанский губернатор П. Ф. Хомутов все же утвердил исправленное городской думой обязательное постановление об ограничении времени торговли в воскресные дни, которое распространялось на всех торговцев без различия их вероисповедания²⁵.

Вопрос приказчиков был успешно решен, но он породил межконфессиональный конфликт, трансформировавшийся впоследствии в конфликт экономический. Казанская пресса активно включилась в этот процесс. В статье, опубликованной в газете «Казанский телеграф» 15 февраля 1905 г., некто Т. Орлов предложил городской думе для выхода из тупиковой ситуации с магометанами воспользоваться именным императорским указом от 12 декабря 1904 г. «О предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка»²⁶, законодательно закрепив ст. 108 п. 14 «Городового положения» право решения вопроса за городскими учреждениями²⁷.

В той же газете 19 мая было опубликовано письмо торговца-мусульманина под названием «Роковой вопрос для казанских мусульман» по поводу вступившего в силу обязательного постановления. Автор воспринимает нововведение не только как посягательство на религиозную свободу единоверцев, но и как надругание над исламом. «Мусульманская религия прямо воспрещает чествование праздников других религий, — заявляет автор письма, — что кто чтит эти праздники — тот не мусульманин»²⁸. Анонимный автор считает, что выражает общее мнение всех казанских мусульман-торговцев во главе с духовенством и сообщает: «Мы — казанские мусульмане — коренные жители города; он нами основан; не мы пришли в него, а русские-православные, и в течение сотен лет не было посягательств на нашу религию»²⁹. Ряд его аргументов заслуживает отдельного внимания. В частности, исходя из основополагающих принципов демократии, он считает, что свобода вероисповедания должна быть повсеместной, между тем в Казани мусульмане испытывают «такое стеснение, которого не было ранее». Автор категорически не соглашается с бытующим в городе мнением о том, что отдых в воскресенье — это дело коммерческое, а не религиозное, и, обращаясь к читателю, сам ставит острые вопросы: «Почему тогда отдых в воскресенье именуется праздничным?», «Почему не отдыхаем в любой другой день недели?». Он предлагает городской думе отменить необдуманное постановление об установлении праздничного отдыха торговцам-татарам в воскресенье, гарантируя им отдых в пятницу³⁰.

Между тем мнения татарских приказчиков все же разделились. Около ста из них обратилось в городскую управу с ходатайством о непременном исполнении обязательного постановления, так как они не считали грехом отдых в воскресенье. Однако заявители просили не оглашать в городской думе свои фамилии³¹. С ними спорила другая группа в числе 388 человек, которая требовала от городской думы отмены обязательного постановления, утверждая: ислам воспрещает празднование дней, чтимых другой верой, истинные мусульмане предпочитают лучше семь дней в неделю работать, чем проводить в праздности воскресные дни и игнорировать пятницу³².

15 июня 1905 г. депутация торговцев и приказчиков-евреев тоже обратилась в городскую думу с просьбой разрешить им работать в воскресенье и отдыхать в субботу³³. Воскресным выходным не были довольны и другие категории предпринимателей. Так, 18 июня подали ходатайство о разрешении работать в воскресенье и двунадесятые праздники торговцы старыми книгами³⁴.

18 июля в городской думе заседала комиссия, рассматривавшая законопроект об обеспечении нормального отдыха служащих в торговых заведениях. В ее работе приняли участие приглашенные уполномоченные вспомогательного общества приказчиков и некоторые торговцы. Было предложено разрешить работу в выходные дни на пароходных пристанях и тем, кто торгует без помощи приказчиков³⁵.

В условиях относительной демократизации общественной жизни в городах, расположенных на окраине Российской империи, где нерусские народности составляли большинство (Петропавловск, Ташкент и др.), день отдыха — воскресенье — также вызывал споры и воспринимался как ущемление религиозных прав³⁶.

В этих условиях Министерство финансов, курировавшее это направление, решило созвать специальное совещание для обсуждения законопроекта по вопросу об обеспечении нормального отдыха служащих в торгово-промышленных заведениях, складах и конторах (31 мая — 3 июня). Помимо приглашенных предпринимателей и служащих различных общественных организаций, в нем приняли участие представители всех заинтересованных ведомств — Синода и министерств (внутренних дел, юстиции, торговли и промышленности, военного, народного просвещения и др.). В казанскую депутацию вошли юрист С.-Г. Алкин, купцы С. Галикеев и А. Сайдашев, представитель Вспомогательного общества приказчиков Ф. В. Бытенин и уполномоченный Казанского биржевого комитета П. П. Шмелев³⁷. Присутствовавшие на совещании татары передали его председателю, заместителю министра финансов В. И. Тимирязеву заранее подготовленную записку — подробное толкование норм шариата в отношении дня отдыха мусульман, заверенную Оренбургским магометанским духовным собранием.

Накануне совещания, 30 мая, под председательством казанского городского головы Р. Ф. Николаи состоялось заседание особой комиссии городской думы, где обсуждался законопроект Министерства финансов о праздничном дне отдыха. Комиссия высказала общее мнение, что в поликонфессиональной стране отмечать праздничным отдыхом дни, чтимые одной лишь православной церковью, едва ли соответствует принципам справедливости и веротерпимости³⁸.

Следует отметить, что до созыва совещания в Министерстве финансов мусульмане г. Казани не менее шести раз обращались в высшие инстанции с ходатайствами. Ниже мы предлагаем вниманию читателей некоторые из них.

Протестная телеграмма на постановление городской думы была направлена в Комитет министров купцом К. Кашаевым и мещанином Ш. Исмагиловым³⁹. Следующее прошение, подписанное 16 муллами г. Казани, явилось ответной реакцией на замечание министра внутренних дел А. Г. Булыгина во время встречи с уполномоченными мусульманского общества Казани С.-Г. Алкиным, Ю. Акчуриным, А. Сайдашевым и А. Апанаевым⁴⁰. Радение торговцев и представителей светской интеллигенции о религиозных нуждах единоверцев вызвало недоумение сановника, заявившего, что о религиозных нуждах должны ходатайствовать сами духовные лица. Последний из предлагаемых вниманию читателей документов был составлен в ответ на проект закона об обеспечении нормального отдыха служащим в торговых заведениях в России, подготовленный совещанием при Министерстве финансов, и направлен в июне 1905 г. председателю комиссии Комитета министров по делам мусульман графу А. П. Игнатьеву.

Прошения пронизаны непоколебимой уверенностью в несправедливом характере обязательного постановления городской думы. Составители документов считают его противоречащим духу времени, современному внутриполитическому курсу правительства и препятствием демократизации российского общества, попирающим основной принцип свободного общества — равенство всех перед законом, независимо от конфессиональной принадлежности.

Они видят в новых правилах двойной стандарт. С одной стороны, ущемлено их религиозное право вследствие принуждения отдыхать в христианский праздник, с другой — русским торговцам созданы благоприятные условия для ведения коммерческих операций.

Постановление городской думы об обязательном отдыхе оценивается как недопустимое для мусульман, поскольку шариат воспрещает празднование религиозных праздников других конфессий. Наконец, просители в различных формах сообщают сановникам о своем нежелании подчиняться этому нововведению.

Таким образом, устоявшееся в исторической литературе мнение о том, что городская дума 11 апреля 1905 г. на своем заседании пришла к компромиссу, разработав документ об ограничении торговли в воскресные дни⁴¹, не соответствует действительности. Это лишний раз доказывает неимоверное упорство татарских торговцев, которые демонстрировали стойкое пассивное неповиновение обязательному постановлению думы, открывая свои магазины в воскресенье⁴².

С целью выявления работающих торговых заведений городская полиция проводила воскресные рейды в русской части города⁴³. В мае — начале июня 1905 г. были составлены протоколы на 50 человек⁴⁴.

Это была согласованная акция всего татарского торгового сообщества города. Открывая свои лавки и магазины в воскресенье, их хозяева были вынуждены отдыхать целый день в пятницу, решив тем самым вопрос татарских приказчиков. Торговцы пошли еще дальше, предоставляя своим подчиненным три дополнительных дня отдыха в период мусульманских праздников.

Убедившись в безнаказанности татарских торговцев, в первой половине июля 1905 г. некоторые русские лавочники стали торговать в воскресенье. Более того, они инициировали подачу прошения от имени приказчиков, желавших работать в воскресные дни и отдыхать лишь в религиозные праздники⁴⁵.

Согласно положению Совета министров об обеспечении нормального отдыха служащих в торговых заведениях, складах и конторах от 15 ноября 1906 г. запрет работать по воскресным дням и двунадесятым праздникам был снят только для поселений с резко преобладающим инославным или иноверным населением с обязательным прекращением торговли в дни своих религиозных праздников⁴⁶. В Казани число мусульман не достигало и трети жителей, и, следовательно, их торговых заведений это не касалось.

Мусульмане Казани продолжали линию пассивного неповиновения. В 1909-1911 гг. было составлено 1 214 обвинительных протоколов. Однако лишь в 195 случаях виновные были подвергнуты штрафу в размере от 30 коп. до 1 руб., а по 857 протоколам обвиняемые были оправданы⁴⁷.

Осознав безвыходность положения, городская дума пыталась исправить ситуацию. До 1912 г. она по инициативе гласных-мусульман не менее трех раз поднимала вопрос о торговле в праздники. Заседание 12 ноября 1908 г. постановило распространить положение 15 ноября 1906 г. на торговцев-мусульман (не получило утверждение со стороны губернской администрации). Также она отменила собственное постановление от 10 ноября 1909 г. об изменении § 7 обязательного постановления от 11 апреля 1905 г. по части нераспространения его требования на мусульман-торговцев. Апелляционная жалоба думы 30 марта 1910 г. в Сенат на запрет губернатора утверждать постановление 10 ноября 1909 г. также не увенчалась успехом⁴⁸.

Казанский губернатор М. В. Стрижевский 8 декабря 1911 г. предложил казанскому голове С. А. Бекетову разработать новое обязательное постановление. Городская дума собралась по этому вопросу 21 февраля 1912 г., но решения не приняла.

Затем последовали новые прошения русских торговцев Казани губернатору М. В. Стрижевскому и председателю Совета министров о принятии мер к принуждению мусульман исполнять постановление 11 апреля 1905 г.⁴⁹

Результатом стало предписание казанского губернатора от 21 января 1913 г. о составлении нового обязательного постановления о праздничном отдыхе в торгово-промышленных заведениях Казани. По его мнению, «несоставление… такого постановления влечет за собой массу нарушений со стороны мусульманского населения интересов других классов, на каковое обстоятельство поступают жалобы и кроме сего на положение дела уже обращало внимание и Министерство внутренних дел»⁵⁰.

Подобные неоднократные обращения губернатора М. В. Стрижевского городская управа игнорировала. Лишь 14 июля 1914 г. городской думой было опубликовано обязательное постановление о праздничной торговле в г. Казани. К нему был приложен список тех, кому дозволялось отдыхать в пятницу и другие мусульманские религиозные праздники⁵¹. Однако министр внутренних дел Н. А. Маклаков отменил данное обязательное постановление, и вместо него казанский губернатор П. М. Боярский 9 сентября 1914 г. ввел «Временное обязательное постановление главноуправляющего Казанской губернией». Городская дума 28 сентября подала апелляционные протесты на действия П. М. Боярского в Министерство внутренних дел и Сенат. Но министр Н. А. Маклаков 16 мая 1915 г. отклонил просьбу городской думы⁵².

В регулировании воскресного и праздничного отдыха торговых заведений имперская власть настаивала на единообразии в регламентировании рабочей недели, игнорируя факт разности культур поликонфессионального общества государства. Безуспешность обращения татар г. Казани в Комитет министров в 1905 г. развеяла их иллюзии на справедливое решение данного вопроса. В российских реалиях принятие христианским большинством гласных Казанской городской думы обязательного постановления от 11 апреля 1905 г. сделало их самих заложниками принятого решения. Благодаря экономической независимости, невысоким штрафам за правонарушения и упорству скрытое неповиновение татарских купцов и коммерсантов позволило им самостоятельно регулировать работу своих торговых заведений*.

 

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Яковлев В. В. Уложенная комиссия 1767 года // Три века Санкт-Петербурга. Энциклопедия: в 3 т. Кн. 2. Осьмнадцатое столетие. – СПб., 2003. – С. 432.

2. Полное собрание законов Российской империи. – СПб., 1907. – Собрание 3-е. – Т. 24. – № 25495.

3. Там же. – СПб., 1908. – Т. 25. – Отд. I. – № 25853.

4. Материалы Екатерининской законодательной комиссии. Т. Х. // Сборник императорского русского исторического общества. – СПб., 1903. – Т. 115. – С. XIV, 546 VII c.

5. Общее учреждение губернское // Свод законов Российской империи. – СПб., 1857. – Т. 2. – Ч. 1. – Ст. 300.

6. Городовое положение // Свод законов Российский империи. – СПб., 1892. – Т. II. – Ч. 1. – Ст. 108.

7. Как заботятся об отдыхе приказчиков гг. хозяева из мусульман? // Казанский телеграф. – 1905. – № 3683. – 6 апреля.

8. Там же.

9. Орлов Т. Приказчичий вопрос // Казанский телеграф. – 1905. – № 3643. – 15 февраля.

10. Там же.

11. Загидуллин И. К. Мусульманское богослужение в учреждениях Российской империи (Европейская часть России и Сибирь). – Казань, 2006. – С. 251-255.

12. Орлов Т. Указ. соч.

13. Там же.

14. Постановления Казанской городской думы за 1904 год. – Казань, б. г. – С. 416.

15. Казанский телеграф. – 1904. – № 3361. – 23 марта; № 3369. – 3 апреля.

16. Забастовка рабочих // Казанский телеграф. – 1905. – № 3626. – 22 января.

17. Орлов Т. Указ. соч.

18. Возрождение вопроса о праздничном отдыхе // Казанский телеграф. – 1905. – № 3639. – 9 февраля.

19. Приказчики-мусульмане // Казанский телеграф. – 1905. – № 3642. – 13 февраля.

20. Демонстрация приказчиков // Казанский телеграф. – 1905. – № 3674. – 25 марта.

21. Отмена постановления городской думы об ограничении торговли по воскресным дням // Казанский телеграф. – 1905. – № 3677. – 30 марта.

22. Столкновение коммерческих интересов в думе // Казанский телеграф. – 1905. – № 3651. – 24 февраля.

23. Жалоба мусульманских торговцев на постановление городской думы о праздничном отдыхе // Казанский телеграф. – 1905. – № 3674. – 25 марта.

24. Отмена постановления городской думы об ограничении торговли по воскресным дням // Казанский телеграф. – 1905. – № 3677. – 30 марта.

25. НА РТ, ф. 98, оп. 4, д. 2220, л. 24 об.-25.

26. Орлов Т. Указ. соч.

27. Полное собрание законов Российской империи. – СПб., 1908. – Собрание 3-е. – Т. 24. – № 25495.

28. Мусульманин торговец. Роковой вопрос для казанских мусульман // Казанский телеграф. – 1905. – № 3716. – 19 мая.

29. Там же.

30. Там же.

31. Два настроения в среде мусульман-приказчиков // Казанский телеграф. – 1905. – № 3718. – 21 мая.

32. Праздничный отдых и мусульмане // Терджиман. – 1905. – № 46. – 14 июня; Ходатайство мусульманских приказчиков пред думой // Казанский телеграф. – 1905. – № 3721. – 25 мая.

33. Ходатайство пред городским управлением евреев-приказчиков и торговцев // Казанский телеграф. – 1905. – № 3738. – 16 июня.

34. К отмене думского постановления об ограничении торговли по воскресеньям // Казанский телеграф. – 1905. – № 3741. – 19 июня.

35. Из заседания думы о предоставлении отдыха служащим в торговых заведениях // Казанский телеграф. – 1905. – № 3764. – 20 июля.

36. Праздничный отдых и мусульмане // Терджиман. – 1905. – № 46. – 14 июня; Усманова Д. М. Мусульманские представители в Российском парламенте. 1906-1916. – Казань, 2005. – С. 358.

37. Усманова Д. М. Указ. соч. – С. 361-363.

38. Из заседания городской комиссии по вопросу о праздничном отдыхе торговых служащих // Казанский телеграф. – 1905. – № 3725. – 31 мая.

39. Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 821, оп. 10, д. 15, л. 13.

40. Загидуллин И. Петиции мусульман Казани 1905 г. // Гасырлар авазы – Эхо веков. – 2015. – № 1/2. – С. 46-63.

41. Салихов Р. Р. Татарская буржуазия Казани и национальные реформы второй половины XIX — начала ХХ в. – Казань, 2000. – С. 47; Усманова Д. М. Указ. соч. – С. 357.

42. НА РТ, ф. 98, оп. 4, д. 2220, л. 264 об.

43. Мусульманин торговец. Указ. соч.

44. Дела о мусульманах торговцах // Казанский телеграф. – 1905. – № 3718. – 21 мая; № 3725. – 31 мая.

45. К отмене обязательного постановления думы об ограничении торговли // Казанский телеграф. – 1905. – № 3768. – 26 июля.

46. Полное собрание законов Российской империи. – СПб., 1909. – Собрание 3-е. – Т. 26. – Отд. I. – № 28548.

47. НА РТ, ф. 98, оп. 4, д. 2220, л. 293-293 об.

48. Там же, л. 187-188, 264; Зигангирова Г. Татары-мусульмане в Казанской городской думе // Гасырлар авазы – Эхо веков. – 2002. – № 1/2. – С. 271.

49. НА РТ, ф. 98, оп. 4, д. 2220, л. 291-294 об.

50. Там же, л. 273-273 об.

51. Там же, л. 369-269 об.

52. Там же, ф. 821, оп. 4, д. 2220, л. 470, 540, 560.

 

№ 1. Докладная записка уполномоченных мусульманского общества г. Казани председателю Комитета министров С. Ю. Витте

Не ранее 12 апреля, не позднее 1 мая 1905 г.

Г[осподин] начальник Казанской губернии 11 сего апреля издал принятое Казанской городской думой постановление о праздничном отдыхе, причем объявил вступление его в законную силу по истечении двух недель со дня распубликования.

Постановление это ограничивает занятие в торговых заведениях по воскресным и другим христианско-церковным дням, совершенно игнорируя, что четвертую часть населения в Казани составляют татары-мусульмане и что среди торговцев мусульмане составляют еще более значительную часть.

Для мусульман почитание праздников иной религии составляет, прежде всего, нарушение религиозного завета. Соблюдение же собственных праздников является не только религиозной, но и житейской необходимостью. У мусульман, как у всякого другого народа, отдых в обширном смысле слова, т. е. употребление досуга для себя, семьи и своего общества и наполнение его элементом духовного интереса приурочивается к моменту религиозных праздников, когда мысль и стремления оставляют все трудовые заботы. Отказаться, следовательно, от соблюдения собственных праздников будет не только немыслимым нарушением нашего религиозного мировоззрения, но и крупным посягательством на наш общественно-бытовой уклад. А если подчиниться новому обязательному постановлению и через это ввести соблюдение христианских и мусульманских праздников, то мы создадим вынужденное безделье для служащих и отягощение интересов владельцев, так как последние, имея в году укороченный двойными праздниками период свободного времени торговли, будут бессильны сравнять свою деятельность с христианами, которые имеют право и возможность придерживаться только одной категории праздников. Таким образом, Казанская городская дума, издавая единообразное для всего городского населения постановление, нарушила ту задачу справедливости, которая имелась в виду.

На постановление думы подавалась жалоба мусульманами в губернское присутствие, слышится недовольство в нашем обществе, выражается протест гласными из нашей среды, и тем не менее дума поспешила санкционировать свое явно несправедливое постановление. Поспешность эта менее всего уместна именно теперь, когда высшее правительство само поднимает вопрос о регламентации времени торговли, в силу принципов, возвещенных с высоты престола, несомненно, будут приняты во внимание при выработке этого законодательного акта национальные и вероисповедные особенности различных групп населения. Дума спешит с прямолинейным разрешением такого вопроса, который задевает особенно чувствительную у мусульман религиозную сферу, и не теперь время повышать эту чувствительность. И местной администрации, и высшим властям известны еще очень недавние случаи, когда татарское население волновалось по вопросам, не имевшим даже отдаленного отношения к области религии, только в силу одних предположений, что, может быть, новая мера стеснит эту область. Теперь же, когда совершается открытое пренебрежение наших религиозных нужд, мы не можем быть уверены, что снова не подымутся массовые страсти активного протеста и недовольства. С этой точки зрения следует трактовать вопрос с особой тщательностью и щепетильностью, помятуя, что ограничительная тенденция вызывает наибольшую силу сопротивления при национальной свободе действий.

Ввиду этого и считая необходимым присовокупить, что мы, как преданные верноподданные, конечно, готовы принять общегражданские праздники, т. е. табельные дни*, мы заявляем, что желали бы установить праздничный отдых для мусульман только в чтимые нами религиозные праздники: в неделю по пятницам, а в году — по большим годовым праздникам.

Препровождая эти соображения в дополнение к нашей телеграмме, мы почтительно просим сделать немедленное надлежащее распоряжение о временном приостановлении помянутого постановления Казанской думы в целом или хотя бы в части, касающийся нас, мусульман.

Казанский купец Курбангалей Салихович Кашаев (подпись).

Казанский мещанин Шарафутдин Исмагилов Исмагилов (подпись).

РГИА, ф. 821, оп. 10, д. 15, л. 12-13. Машинопись.

 

№ 2. Ходатайство мусульманских духовных лиц соборных мечетей г. Казани в Комитет министров

Не ранее 12 апреля, не позднее 1 мая 1905 г.

Казанская городская дума выработала обязательное постановление о праздничном отдыхе для торговых служащих г. Казани, и г[осподин] казанский губернатор 11 апреля означенное постановление утвердил и распубликовал его в исполнение с тем, что оно вступает в силу через две неделе после опубликования.

В этом постановлении воспрещается открытие почти всех торговых заведений города в воскресные дни или правильнее — открытие торговых заведений только на полчаса.

Не останавливаясь на том, что такое постановление является чистым глумлением над торговцами, [мы] — духовные лица соборных мечетей г. Казани — не можем не обжаловать этого постановления с чисто религиозной стороны.

Торговля по нашему священному писанию есть религиозный долг, причем закон наш обязывает мусульман-торговцев известный процент от торговых оборотов отчислять на нужды бедных своих единоверцев под названием «зякат», так что закрытие или ограничение послужит к уменьшению благотворительной лепты для наших прихожан, а в таком большом городе, как Казань, бедноты немало, которая именно подкармливается этой благотворительной лептой; это обстоятельство и побуждает нас в высшее правительственное учреждение великой империи с настоящим ходатайством — урегулировать торговое дело иным образом. Есть и другая, более важная, религиозная причина, по которой мы протестуем против отдыха в воскресные дни.

Дума, как сказано выше, постановила — закрытие торговли для всех без различия вероисповедания по воскресным дням во всем городе, сделав лишь исключение для немногих кварталов Ново-Татарской слободки, где почти вовсе нет торговли, кроме небольших съестных лавок, где даже и служащих-то нет — торгуют сами хозяева. А мусульмане торгуют в Казани почти по всему городу, и год из года эта торговля развивается, и число мусульманских магазинов умножается.

Высоко уважая все вероисповедания, мы тем не менее не имеем быть равнодушными к этому постановлению по религиозным основаниям. По нашей религии считается тяжелым грехом празднование христианских или еврейских праздников, так что те из мусульман, что чтят эти дни, считаются отщепенцами, отпавшими от мусульманства. Заставляя наших прихожан праздновать воскресенье, это постановление насилует нашу религию или заставляет отпасть от нее.

Ввиду вышеизложенного мы и просим Комитет министров всесторонне рассмотреть наше представление и издать узаконение об отмене обязательного постановления о праздничном отдыхе для мусульман.

Что касается того, чтобы служащие в торгово-промышленных учреждениях г. Казани имели отдых для своих религиозных и семейных надобностей, то заявляем, что он был и есть: наши торговые заведения обычно закрываются по пятницам, соответствующим христианским воскресеньям, и по другим мусульманским праздникам.

В заключение позволяем себе сказать нижеследующее:

Его Императорскому Величию в его постоянном попечении о благе своих поданных без различия вероисповедания благоугодно было даже в последнее время издать ряд актов о веротерпимости. Соответствует ли этому изданное г[осподином] казанским губернатором обязательное постановление о торговле в воскресные дни? Не является ли такое постановление насилием над совестью мусульман, верою и правдою служащих своим государям в великой Российской империи?

Мы, духовенство казанских соборных мечетей, не исполнили своего нравственного, религиозного и верноподданнического долга, если бы не предоставили на усмотрение Комитета министров этого нашего ходатайства об отмене акта, стесняющего нашу религию и обездоливающего нашу бедноту.

В подтверждение вышеизложенного осмеливаемся приложить при этом выписки из нашего писания о религиозном характере торговли и воспрещении правоверным чтить праздничные дни других религий.

Апреля дня 1905 года.

Ахун Сагитов (подпись).

Ахун Абызов (подпись).

Имам мударрис Мухамет Сабир Халитов (подпись).

Имам мударрес Ибрагим Халитов (подпись).

Имам хатип Г. Салихов (подпись).

Имам Мухамет Латыф Салихов (подпись).

Мулла Абдуллин (подпись).

Имами мударрис Мухамед Касым Салихов (подпись).

Имам хатыб и мударрес Хисаметдин Абдул Гафаров (подпись).

Имам мударрес Мирзагабдулла Гафаров (подпись).

Имам мударрес Зарыф Амирханов (подпись).

Указной мулла, потомственный почетный гражданин Садык Иманкулов (подпись).

Указной мулла Салихджан Мухамедзянович Галеев (подпись).

Имам хатып и мударрис Кашафутдин Киамутдинович Тарзиманов (подпись).

Указной мулла г. Казани Сенно-базарной мечети Габдулла Габдул-Каримович Апанаев (подпись).

Имам Галимджан Галеев (подпись).

РГИА, ф. 821, оп. 10, д. 15, л. 14-15 об. Машинопись.

 

№ 3. Прошение мусульман г. Казани председателю комиссии Комитета министров по делам мусульман А. П. Игнатьеву

После 6 июня 1905 г.

В Казани многими учреждениями и лицами получен проект закона об обеспечении нормального отдыха служащим в торговых заведениях России.

Вопрос об этом далеко не новый. Почти три с половиной столетия назад тишайший царь великий законодатель Алексей Михайлович издал положение о праздничном отдыхе, и это положение, установленное для христиан православных, весьма мудро не было распространено на инородцев-иноверцев, которым через то предоставлялась возможность самим вести это дело согласно с их религией и совестью.

Ныне в новом прозите произведен совершенно другой взгляд. Представляя коренному русскому христианскому населению закрытие торговли и промышленности по воскресным дням и двунадесятым (христианским) праздникам, проект не предписывает, а только дает возможность, и при этом в тех городах, где христиан менее, чем нехристиан, значит, в таком городе, как Казань, где христиане преобладают, этой возможности замены нет.

Заставляя мусульман праздновать перечисленные христианские праздники и ограничивая время торговли по воскресеньям и двунадесятым праздникам, проектируемый закон допускает совершенно непонятное, ничем не вызываемое насилие над религиозными чувствами значительной части населения России. И как всякое излишнее стеснение совести религии, проект этот, ставший законом, неминуемо вызовет массовый протест мусульман, которые увидят в нем подозрительное посягательство на свою религию, и как бы первый шаг [к] приучению мусульман чтить христианские праздники, что строжайше воспрещается шариатом. Одним словом, мусульмане могут усмотреть в этом законе цель чисто миссионерскую, тем более что в заседаниях совещания при Министерстве финансов*, происходивших в конце мая и начале июня сего года, самым ревностным защитником празднования торговцами всех народностей именно христианских праздников был представитель Св[ятейшего] Синода.

Ввиду изложенного мы, мусульмане, убедительнейшее ходатайствуем пред Вашим Сиятельством об изменении проекта закона о праздничной торговле, который в напечатанной редакции (§ 5) оскорбляет религиозное чувство мусульман и, в случае проведения его в жизнь, может повлечь за собой неисчислимые бедствия, подробно бакинским, так как закон в этом виде вносит жестокую несправедливость по отношению к мусульманам. Проект, по-видимому, желает устранить торговую конкуренцию мусульман для русских, но почему же мы, мусульмане, закрывая теперь, при старых порядках, торговлю по пятницам и другим нашим праздникам, не боимся конкуренции христианских торговцев, хотя нас значительно меньше, чем последних. Да и вообще опасение конкуренции не выдерживает ни малейшей критики, так как против призрачной причины жизнь выдвигает причину весьма важную, обусловленную религиозными верованиями, самыми святыми чувствами для каждого человека.

Поэтому мы просим Ваше Сиятельство изменить проект закона через добавление к § 5-му примечания, по которому мусульмане пользуются правом прекращать торговлю по пятницам и другим мусульманским праздникам без ограничения для них времени торговли в воскресные дни и двунадесятые (христианские) праздники, не исключая при этом и первых дней Св. Пасхи, Св. Троицы и Рождества Христова^**.

Такое добавление, успокоив мусульман, было бы в высшей степени справедливым и вполне соответствовало бы как основным законам Российской империи, так Высочайшему указу, провозгласившему веротерпимость в России. Мусульмане были всегда верными сынами Царя и Отечества; они верой и правдой служили и служат им, проливая свою кровь даже в войсках против своих единоверцев — напр[имер], турок. Пусть же закон не посягает на нашу религию. Какой бы ни проектировался закон, противный нашей религии, шариату, мы подчиняться ему не можем и исполнять его не будем по нашим религиозным верованиям. Для нас, мусульман, прежде всего Закон Божий, а затем уже человеческий^***. Что мы не можем подчиняться закону, повелевающему чтить христианские праздники, об этом нашими представителями было подано товарищу министра финансов г. Тимирязеву^**** подробное толкование шариата, удостоверенное Магометанским духовным собранием, а в Комитет министров при председательстве С. Ю. Витте было представлено заявление от духовенства (ахунов и мударрасов) более чем 15 соборных мечетей.

Мы усерднейше просим Ваше Сиятельство дать ход сему ходатайству и не оставить без внимания выраженной в нем просьбы о дополнении к § 5-му проекта закона о праздничном отдыхе в интересах спокойствия 15-ти миллионного мусульманского населения России и во избежание бедственных волнений, вполне возможных при введении закона с посягательством на религиозные верования мусульман.

Доверенные:

Казанский купец Мухаметзян Каримов (подпись).

Купец Галим Галиакберов Галеев (подпись).

Купец Шарафутдин Исмагилов (подпись).

Казанский купец Мухамет-Шакир Мусин (подпись).

Купец Мифтахутдин Абдульманов (подпись).

Купец Абрар Ахмедьярович Бахтич (подпись).

Купись Садик Акбиров (подпись).

Купец Лутфулла Гиззетуллин (подпись).

Абдулвали Абдулнасыров (подпись).

Казан куписы Сабит бине Сахиб Хәйбуллин.

Казанский купец Измагил М. Гарифов Утямышев.

Шакир Абдулгафуров.

Казанск[ий] мещан[ин] Мустафа Калинин.

Казанск[ий] купиц Шакирзян Каримов.

Фаттахутдин Губайдуллин.

Мухаметгали Ахметович Медвидев.

Замалютдин Серазетдинов.

Мухамет Сабир Ахмадеев.

Гарәфетдин Җәлалетдин углы.

Казанский купец Вафа Гайнуллин.

Казанский купец Шагиахмет Биккинеев.

Садик Шагиахметов.

Ногман Габделкәримов.

Купец Мухамед Садык Мусин.

Абдул Халим Ахмеров.

Гильмутдин Ибрагимов Усманов (?)*.

Абдуллажан Утямышев (?).

[З]әйнулла Хәйбуллин.

Ктяцъ Муррапяз Ибрагимов.

Халиулла Хабибуллин.

Сыяметдин Насыйров.

Зариф Халитов.

Шакир Вафич Сайданов.

Купис Шакир Хәлитов.

Купис Хәйбулла Хәсәнов.

Казанск[ий] купец Хайрулла Хамитов Сабитов.

Галиел-Мәсәррәт (?) [Вәлидов].

Купец Мухамит Сафа Ханипов.

Казанский мещанин Миргалим Апдракипов Мукминов.

Абдрахман Галикеев.

Замалетдин Сагадиев.

Гайнутдин Сабитов**.

Шакир Бикбов.

Галиулла Әхмәдьяр углы.

Исмагил Шамсутдинов.

Замялетдин Шайхутдинов Хусаинов.

Галиулла Фазлуллин.

Купец Садык Мусин.

Абдуллатипов Ибрагим.

Купец Абдрахман Ишмуратов (?).

Ырынбур куписы Габделхаликъ Габделәхәд углы [Урсаев?].

Ибрагим Идрисов.

Хайрулла Димитев.

Ахметзариф Ахмадиев.

Купец А. Сайдашев.

Зиганша Фахрутдинов.

Купец Валиулла Гиззетуллин.

Купец Ахметфаса Ахмадуллович Губаев.

Ш. Султанбиков.

Мухамедвалей Садыков.

Биктагир Биктимиров.

Купец Камилутдин Гимадутдинов.

Казанский мещанин Кагарман Ибрагимов Уразгильдиев.

Мухаметша Давлетшин Мухтасов (?).

Вали Усманов.

Купец Курбангалей Салихович Кашаев.

Хафиз Мусич (?).

Закирзян Усманов.

Гайнуидинов Мукминов купец.

Негаметзян Валитов.

Абдулхаким Адрашитов.

Изки Сабитов.

Әхмәдҗан Галиев.

Галемулла Шакиров.

Габдулла Вәлитов.

Шәмсетдин Нигъмәтуллин.

Нигъмәтулла Габдуллин.

Валиулла Харисов.

Давлет Гирей Музафаров.

Абдулла Измаилович Суиров.

Измагил Арслан.

Гарий Абтрахман.

Әхмәдулла.

Әбрар [Шәрипов?].

Низамутдин Музафаров.

Багаутдин Музафаров.

Искак Шарафутдинов Искандеров.

Сарутдин Шамсутдинов Салихов (?).

Таҗетдин Нигъмәтулла углы.

Мөхәммәдхафиз бине Шәрәфетдин.

Мирзасарин [ Мирзасар[ы] бине?] Биккенә.

Җәлалетдин Таҗетдин углы.

Хөррәмша Мөхәммәдеррәхим углы.

Закир Фаткуллин.

Гыйлаҗетдин бине Гайнетдин Сәйфуллин.

Мифтахеллатыйф углы [Мифтах[етдин] [Габд]еллатыйф углы?] кулым куйдым.

Махмут Гафуров.

Купец Бурганутдин Мусин (?).

Исхак (?) Ибрагимов.

Мухамет Синаб (?) Хасанов.

Багаутдин Тазетдин.

Галиаскар Галиакберович Камалютдинов.

Гариф Сайдашев.

Зиннатула Усманов.

Калимулла Хасанов.

Абубакир Гумаров.

Нигметзан Габитов.

Сафиулла Хәбибулла углы.

Мухамидгариф Садиков.

Исхак Ибраһим углы Ишметев.

Әсәдулла Гатиулла [ Гайнулла?] углы.

Гали [Апанаев?].

Гатаулла Корбангалиев.

Шакир Шагиев Исгигаилов.

РГИА, ф. 821, оп. 10, д. 15, л. 7-10. Машинопись.

 

* Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 14-11-16003/15 (а/р).

*Праздничные дни (здесь и далее подстрочные примечания авторов вступительной статьи).

*Речь идет о совещании для обсуждения законопроекта по вопросу об обеспечении нормального отдыха служащих в торгово-промышленных заведениях, складах и конторах.

** Абзац выделен чертой по левому краю.

*** На правом поле рядом с этим предложением стоит знак вопроса.

**** Заместитель министра финансов В. И. Тимирязев (1902-1905 гг.) являлся председателем совещания для обсуждения законопроекта по вопросу об обеспечении нормального отдыха служащих в торгово-промышленных заведениях, складах и конторах.

* Знаком вопроса помечены фамилии, правильное прочтение которых вызывает сомнение.