Л. Бушуева, Ч. Миннемуллина. «Язычники нуждаются в попечении…»: отчетная документация уфимского губернатора И. Ф. Щербатского как источник по истории национальной политики в Волго-Уральском крае в пореформенный период

«Язычники нуждаются в попечении…»: отчетная документация уфимского губернатора И. Ф. Щербатского как источник по истории национальной политики в Волго-Уральском крае в пореформенный период

В пореформенный период христианизация многонационального языческого населения Волго-Уральского региона являлась одной из важнейших задач национальной политики российских властей. Имперские чиновники усматривали в приобщении нерусских народов к православию не только залог их лояльности, но и необходимое условие их интеграции в «цивилизованное» сообщество¹. Великие реформы способствовали появлению новых методов христианизации, при которых важнейшее значение стало уделяться образованию коренных народов края. Последнее, в свою очередь, привело к существенной социокультурной трансформации жизни нерусского населения, формированию национальной интеллигенции и развитию «высокой» национальной культуры².

Наряду с миссионерскими организациями православной церкви, важную роль в обращении коренного населения в православие играли представители местной губернской администрации. Именно на губернаторов верховная власть возлагала задачи: следить за религиозной жизнью и настроениями местных народностей и информировать о них через систему документальной отчетности. Формуляр главного итогового документа о состоянии российских губерний — губернаторского отчета, предписывал в обязательном порядке давать сведения о религиозном состоянии населения. При этом, если губернаторы западных губерний Российской империи должны были обращать особое внимание на изменение численности католиков, то начальники восточных губерний — на изменение численности мусульман³.

Формуляр отчета обязывал по всем проблемам губерний, в том числе и религиозным, давать «отчетливое, точное и правдивое изложение», а также призывал авторов документа предлагать «важнейшие меры, которые… могли бы служить к удовлетворению нужд» местного населения⁴. Поэтому начальники губерний в отчетных и докладных бумагах не просто предоставляли статистические сведения, а анализировали имеющиеся проблемы и предлагали собственные программы по их решению. В связи с этим отчетная документация губернаторов является интереснейшим источником по изучению национальной политики, проводимой в крае, так как эти виды документов могут дать представление о видении российскими чиновниками этноконфессиональной ситуации того времени.

В данной публикации представлена докладная записка Ипполита Федоровича Щербатского, управлявшего Уфимской губернией с 1873 по 1876 г.⁵ Документ входил в состав всеподданнейшего годового отчета губернатора и был посвящен религиозному положению языческого населения Бирского и Белебеевского уездов Уфимской губернии, к которому относились чуваши, мордва, марийцы, удмурты. Всего их численность составляла не менее 74 тысяч человек. В середине XIX в., предположительно, в Бирском уезде Уфимской губернии была самая высокая концентрация язычников в стране⁶.

В представленной записке отражены трудности, с которыми сталкивались местные власти в ходе русификации коренного населения. По мнению чиновника, успешной христианизации препятствовали не только слабые социальные связи с русскими поселениями, но и неуклонно растущее влияние на язычников мусульман. Численность последних в Уфимской губернии была достаточно велика. Мусульмане тесно соседствовали с другими нерусскими народностями, и их связь прочно укреплялась частыми брачными союзами. И. Ф. Щербатский особо указывал на тот факт, что в результате взаимодействия с представителями этого «чрезвычайно устойчивого культа» «инородцы» укореняются в исламской религии, прочно усваивают образ жизни мусульман, татарский язык, после чего их приобщение к православию становится невозможным.

Действительно, русификаторскую политику в губернии нельзя было назвать успешной. Так, в период с 1865 по 1874 г. из язычников приняли православие всего 81 человек⁷. Однако специфика состояния губернии не позволяла местным чиновникам предпринять какие-либо активные ограничительные меры против мусульманского населения. В этот период Уфимская губерния входила в состав Оренбургского генерал-губернаторства. С 1865 г. здесь шла ликвидация кантонной системы управления, которая сопровождалась упразднением сословных привилегий башкир. Эту реформу необходимо было провести без социальных потрясений⁸. В связи с этим оренбургский генерал-губернатор Н. А. Крыжановский, опасаясь спровоцировать всплеск недовольства многочисленного мусульманского населения, вплоть до конца 1870-х гг. запрещал открывать в крае новые миссионерские организации⁹.

Ввиду этого программа И. Ф. Щербатского по предотвращению ассимиляции языческого населения мусульманами сводилась, главным образом, к развитию образовательной деятельности. Губернатор настаивал на увеличении числа инородческих и миссионерских школ, чтобы посредством обучения расширить слой «инородческой» интеллигенции, способной пропагандировать православие среди местных народностей.

Устремления уфимского губернатора во многом совпадали с основными положениями системы народного образования, разработанной известным миссионерским деятелем, востоковедом, профессором Казанской духовной академии и Казанского университета, директором Казанской инородческой учительской семинарии Н. И. Ильминским. Не случайно докладная записка И. Ф. Щербатского через попечителя Казанского учебного округа П. Д. Шестакова была направлена к известному просветителю. В результате деятельности И. Ф. Щербатского за короткий срок в губернии были созданы национальные школы, открыты новые учительские семинарии, значительно расширилась деятельность Уфимской инородческой учительской семинарии¹⁰.

Таким образом, публикуемые документы содержат не только интересные сведения о быте и нравах языческого населения Волго-Уралья. Они дают представление о видении местными чиновниками этноконфессиональной ситуации в регионе, демонстрируют сложность проводимой здесь национальной политики, многочисленность ее участников и переплетение самых разнообразных интересов взаимодействующих сторон.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Леонтьева О. Б. Национальная и конфессиональная политика Российской империи в современной историографии // Вестник Самарского государственного университета. – 2012. – № 8/9. – С. 38.

2. Исхаков Р., Багаутдинова Х. Школьное просвещение татар-кряшен в пореформенный период и судьба «инородческого» учителя в воспоминаниях Ф. Н. Никифорова // Гасырлар авазы – Эхо веков. – 2015. – № 1/2. – С. 133.

3. Литвак Б. Г. Очерки источниковедения массовой документации XIX — начала XX в. – М., 1979. – С. 154-155.

4. Там же. – С. 152.

5. НА РТ, ф. 92, оп. 1, д. 11126.

6. Черемшанский В. М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом и промышленных отношениях. – Уфа, 1859. – С. 194.

7. Кантимирова Р. И. Вклад губернатора И. Ф. Щербатского в развитие образования в Уфимской губернии // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. – 2016. – № 5. – С. 97.

8. Мацузато К. Генерал-губернаторства в Российской империи: от этнического к пространственному подходу // Новая имперская история постсоветского пространства. – Казань, 2004. – С. 444. Стейнведел Ч. Племя, сословие или национальность? Изменения в характере башкирской обособленности в контексте Российской империи // Новая имперская история постсоветского пространства. – Казань, 2004. – С. 473-500.

9. Исхаков Р. Р. Миссионерство и мусульмане Волго-Камья (последняя треть XVIII — начало XX в.). – Казань, 2011. – С. 110; Никольский А. В. Православное миссионерское общество. Историческая записка о деятельности Общества за истекшее двадцатипятилетие (1870-1895). – М., 1895. – С. 43-44.

10. Кантимирова Р. И. Указ. соч. – С. 97.

№ 1. Из годового отчета губернатора Уфимской губернии И. Ф. Щербатского

1874 г.*

В среде разноплеменного населения Уфимской губернии находятся инородцы язычники, число коих простирается до 74 000 душ обоего пола. Принадлежа по племенному своему составу, большею частью к черемисам, вотякам, чувашам и мордве, языческое население губернии главным образом сгруппировано в Бирском уезде, в остальных же находится лишь незначительная часть его, а именно из числа 257 селений, в которых они проживают, 211 селений с 63 514 душами принадлежат к Бирскому уезду, 28 к Белебеевскому и затем только 18 селений приходится на долю прочих уездов. Самая значительная часть языческого населения окружена со всех сторон магометанами, и в 54 селениях проживают с ними совместно, большею частью вдали от городов и в значительном расстоянии от русских приходов и только в 31 из 257 селений язычники живут в одних деревнях с православными. Религиозный быт местных язычников порожден крайней скудостью и темнотой понятий, ограничивается лишь смутными представлениями о добром и злом началах и жертвоприношениями, в известные времена года, на берегах рек и лесистых вершинах гор. Сообразно такому религиозному состоянию, умственная и праведная жизнь языческого населения находится на низком уровне; школ в их селениях не существует, все их сношения с городами и с русским населением ограничиваются почти исключительно сбытом сельских произведений и покупкой необходимых в их хозяйстве принадлежностей; сношения же их с соседним магометанским населением весьма близки и укрепляются частыми случаями браков магометан с девицами из семейств язычников. Таким образом, язычники постепенно подчиняются влиянию магометанства, которое, представляя собою вполне законченный и чрезвычайно устойчивый культ, имеет несомненную силу притяжения для невежественных и полудиких племен, чуждых христианским понятиям. Во многих местностях влияние магометанской культуры уже глубоко прошло в жизнь языческого населения, усвоившего себе магометанские обычаи, одежду, имена и владеющего татарским языком не хуже своего племенного наречия, которое местами и совсем исчезло, уступив свое место татарскому, даже и в обыденном домашнем быту; многие из язычников уже посещают мечети и исполняют мусульманские обряды, не решаясь лишь открыто заявить о своем переходе в магометанство, хотя, впрочем, имеются в виду и случаи официального ходатайства со стороны язычников о разрешении им принять магометанскую веру, оставляемые без последствий. Нет сомнения, что если теперь же влияние магометанства не будет парализовано христианской пропагандой, разумно направленной на язычников, то через немного лет вся масса языческого населения, хотя бы они номинально и остались язычниками, в действительности превратятся в магометан и тогда уже миссионерская деятельность в губернии будет бессильна. Ввиду этих обстоятельств, я полагаю, что ни правительство, ни православная церковь не могут относиться безучастно к подготовляющемуся переходу 74 000 душ языческого населения в магометанство.

Мысль об открытии правительственных миссионерских действий в губернии возникла еще в 1850 годах, когда во исполнение Высочайшей воли, последовавшей по всеподданнейшему отчету бывшего начальника Оренбургской, ныне Уфимской губернии за 1852 год, Святейшим Синодом утверждены были предположения местного Преосвященного Иосифа об усилении с этою целью числа священников в губернии и преподаны для них особые наставления, но осуществление этих предположений было вскоре приостановлено ввиду возникшей войны; после сего миссионерские обязанности возложены были Епархиальным начальством на некоторых из местных священников. Употреблялись ли ими и какие именно способы к распространению христианства, неизвестно, но, во всяком случае, мера эта, имевшая чисто формальный характер и проникнутая расчетом на содействие и авторитет гражданской власти, не привела ни к каким положительным результатам. Впоследствии, ввиду выраженных по сему предмету как гражданским так и духовным начальством, истекших из опыта, мнений признано было, что единственный способ христианской пропаганды, который может быть успешно применен в данных обстоятельствах, заключается в распространении понятий христианской религии и цивилизации путем образования, с подготовлением для просветительной деятельности в среде языческого населения детей тех же язычников, так как только такие деятели, будучи детьми той же языковой среды, вполне знакомые с ее языком, понятиями и духом, не встречая особых затруднений и не возбуждая открытой неприязни и недоверия, могли бы с успехом исполнять учительские обязанности в селениях язычников и незаметно ввести в их жизнь понятия христианства и цивилизации. В этих видах, несколько лет тому назад и учреждена в Уфе для детей язычников миссионерская школа, содержимая за счет ежегодно ассигнуемого правительством в распоряжении губернатора, особого кредита, в 3 000 руб[лей] на миссионерские действия. В школе этой обучается ныне 26 мальчиков из черемис и вотяков, воспитывающихся в устроенном при ней пансионе; существуя под руководством опытного учителя священника отца Иоанна Темперова, она сообщает воспитанникам довольно основательные познания в русском языке, законе Божьем, священной истории, арифметике, отчасти в отечественной истории и географии, причем все воспитанники обучаются, между прочим, в открытом при школе ремесленном классе, столярному и сапожному мастерствам; в настоящее время школа эта, благодаря педагогической опытности и такту священника Темперова, уже подготовила нескольких молодых людей, способных исполнять обязанности учителя в начальных сельских училищах и пока, впредь до особого назначения, остающихся при Уфимской школе для дальнейшего образования. Результат сообщаемого этой школой развития и ее направления не замедлил обнаружиться. В конце минувшего года 5 воспитанников, вследствие их настоятельных просьб, присоединены святым крещением к Православной церкви, из остальных многие также заявляли желание креститься, но желание это не было исполнено по неимению ввиду согласия на то их родителей; в истекшие же каникулы ученики миссионерской школы, отпущенные на вакацию по домам, произвели, очевидно, на своих родственников и однодеревенцев такое впечатление в пользу русского образования, что в недавнее время к Бирскому уездному исправнику являлось более 30 черемис из разных селений с просьбой о помещении их детей в Уфимскую школу, причем многие из них заявляли даже готовность вносить за детей плату, лишь бы она была не обременительна для их средств.

Но как бы не была успешна деятельность Уфимской школы при ограниченности ее размеров, а также программы и средств преподавания, школа эта сама по себе не может оказать достаточного влияния на массу язычников: круг ее действия по необходимости ограничивается подготовлением из среды язычников некоторого, незначительного в сравнении с языческим населением, числа молодых людей, освоившихся с понятиями русского быта, более или менее воспринявших дух христианства и знакомых с предметами первоначального обучения; и если они по выходе из школы будут предоставлены самим себе, то часть их останется в городах на всегдашнее жительство, причем образование их не принесет никакой пользы их племени, остальные же, немногие из них, хотя и возвратятся в свои селения, но, оставленные без дальнейшего направления и руководства в поре ранней молодости, без сомнения, будут иметь лишь весьма ограниченное влияние на своих одноплеменников. Для того чтобы люди эти принесли своему племени всю возможную от них пользу и вознаградили с избытком потраченные на их воспитание усилия, и чтобы дело христианской пропаганды представило собою серьезное противодействие мусульманскому влиянию, необходимо направить ее систематически* на все население язычников, необходимо, чтобы с одной стороны воспитанники Уфимской миссионерской школы могли распространять вынесенные ими понятия в среде язычников в качестве учителей, в правильно устроенных в языческих селениях школах, и чтобы воспитанники Уфимской школы могли довершить свое образование полным ознакомлением с приемами преподавания в учительской семинарии и затем уже быть образцовыми наставниками в языческих школах, и руководить делом распространения грамотности и образования в среде родного племени; те же из них, которые будут иметь влечение и способности к миссионерской деятельности, могут быть приготовляемы в духовные семинарии или академии к занятию должности священников в своих селениях.

Для просвещения христианским учением 74-х тысячного населения язычников, проживающих в Уфимской губернии и для пресечения (пока это возможно) постепенного перехода их в магометанство необходимо без промедления принять правильную систему распространения христианского образования в этом населении.

Для достижения сей цели, при внимательном изучении условий, при которых существуют в Уфимской губернии 74 000 язычников, я полагал бы:

1). Увеличить число воспитанников в Уфимской миссионерской школе до 50 человек, причем весь расход на эту школу составит по меньшей мере 5 000 руб[лей].

2). Из числа воспитанников Уфимской миссионерской школы, окончивших в ней курс, содержать в учительской семинарии на казенный счет 10 воспитанников.

3). На содержание в языческих селениях, на первое время, 20-ти начальных училищ, полагая на жалованье учителю 250 руб[лей], на наем квартиры для училища с отоплением и освещением 100 руб[лей] и на учебные пособия 75 руб[лей], потребуется на каждую и 20 школ 425 руб[лей] и на все 8 500 руб[лей].

4). Для покрытия этого расхода имеется в настоящее время 3 000 руб[лей], отпускаемые в распоряжение губернатора на содержание Уфимской миссионерской школы.

В заключение нельзя не остановиться на той мысли, что просвещение 74-х тысячного языческого населения Уфимской губернии и закрытие ему пути к постепенному переходу в магометанство, может быть приведено к осуществлению только в том случае, если принятые для сего меры будут иметь характер правильной системы, строго выдерживаемой, а не одиночных случайных мер, которые не могут привести к желаемой цели.

Губернатор [И. Ф.] Щербатский (подпись).

НА РТ, ф. 92, оп. 1, д. 11126, л. 2-8.

№ 2. Письмо директора Казанской инородческой учительской семинарии Н. И. Ильминского попечителю Казанского учебного округа П. Д. Шестакову

1874 г.

На предложение от 5 текущего октября за № 5705, имею честь донести Вашему Превосходительству, что в первом классе Казанской учительской семинарии находится 54 казенных ученика и 1 стипендиат — количество более, чем достаточное для настоящего необширного помещения семинарии. Принять еще пять человек положительно невозможно. Все, что ввиду крайних обстоятельств, так ярко изображенных в записке г[осподина] начальника Уфимской губернии [И. Ф. Щербатского], можно сделать, и то не без стеснения для семинарии и не без обременения для преподавателей, это — принять одного, или много двоих черемисских воспитанников Уфимской школы, при том, конечно, условии, если они просвещены святым уже святым крещением и имеют не менее 16-ти лет.

При чтении записки Его превосходительства, мне пришли на мысль некоторые соображения, которые я и представляю на Ваше благоусмотрение.

Картина почти безнадежного положения 74 тысячного языческого населения Уфимской губернии не преувеличена и заботливость г[осподина] начальника той губернии совершенно справедлива. Но исключительное попечение об образовании одних только язычников мне представляется, смею сказать, односторонним. В Уфимской губернии есть значительное число инородцев крещеных. Так, например, крещеных татар в Мензелинском уезде около 20 т[ысяч] обоего пола, в Белебеевском уезде свыше 4 600 душ; крещеных чуваш в Стерлитамакском уезде около 13 т[ысяч], а в Белебеевском более 16 т[ысяч] душ обоего пола. В числе крещеных инородцев есть довольно обруселые по наружности; но вообще отношение их к христианству пассивное, иных более или менее шаткое, а есть немало и таких, которые положительно уклонились в магометанство, как, например, крещеные татары в селе Мелеуз Стерлитамакского уезда. Крещеные чуваши этого же уезда нередко окружены татарским магометанским населением и подвергаются сильному притяжению магометан. Достойно сожаления, что в чувашских деревнях, того же уезда, Тряпиной (отстоящей от своего приходского села за 12 верст) и Нагадке (в 20 верстах) построены были в 1862 году, за счет казны, церкви с иконостасами; но по бедности и малочисленности крещеных жителей (в Тряпиной до 700, а в Нагадке 560 душ обоего пола) церкви эти доселе остаются без утвари и без духовника — безмолвными и пустыми памятниками неудавшегося или охладевшего усердия. Это зрелище тем более прискорбно, что в окружающих татарских деревнях, без сомнения, есть и мечети, и училища, потому что без этих двух фундаментальных принадлежностей нет почти ни одной магометанской деревни. — Вообще же чуваши, черемисы, вотяки в деле образования и понимания христианства, которые они номинально содержат, недалеко ушли от язычников.

Поэтому не одни язычники заслуживают попечения, но и крещеные инородцы. На образование последних следует даже несравненно больше уделить внимание. Во-первых, этого требует достоинство христианской веры и то, что отпадение крещеных инородцев в магометанство тягостно для православно-русского чувства, нежели язычников; во-вторых, у них мы имеем полное право ввести прямо христианское образование; в-третьих, образовавшись сами, они могут быть проводниками такого же образования и к язычникам, с которыми, по составу и единоплеменности, они состоят в ближайших сношениях.

Ввиду печального положения крещеных инородцев Уфимской губернии и принимая во внимание, что там нет почти никаких учреждений (вроде училищных советов, братств и т. п.), которые бы заботились специально об инородческом образовании, учитель Казанской крещено-татарской школы, священник Тимофеев, несколько лет тому назад, открыл школу для крещеных татар в деревне Мелекес Мензелинского уезда; впоследствии для этой школы построен был дом за счет Министерства народного просвещения, которое потом ассигновало сумму на содержание школы и учителя. Мелекесская школа действует с упором и по примеру ее стали открываться небольшие школы в разных селениях того же уезда. В минувшем августе я посылал одного из бывших воспитанников казанской школы для собрания сведений о религиозном состоянии крещеных татар Белебеевского уезда. Он пешком обошел 16 деревень, населенных крещеными татарами и чувашами, читал им крещено-татарские книжки, пел православные молитвы на татарском языке, устно беседовал о христианской вере и образовании, и в некоторых местах возбудил сочувствие и желание, чтобы и у них были открыты школы. С целью содействовать развитию христианского просвещения между инородцами Уфимского края, я в конце прошлого и начале нынешнего года обращался в Совет православного миссионерского общества с ходатайством обратить его попечение на крещеных инородцев означенного края, и Совет назначил 500 рублей в распоряжение для открытия и содержания инородческих школ в Уфимской губернии.

Чтобы сколько-нибудь противодействовать магометанской пропаганде, действующей посредством своих школ, находящихся почти в каждой татарской деревне, следует увеличить число христианских инородческих школ до таких же размеров. Возможно ли найти достаточные суммы, чтобы такое огромное число школ снабдить полным содержанием и скоро ли можно воспитать для них учителей с полным педагогическим образованием? Поэтому в настоящее время придется ограничиться скромными инородческими юношами вроде воспитанников Казанской крещено-татарской школы.

Вашему Превосходительству известны сущность и действительная польза системы инородческого воспитания в Казанской школе, преданность ее воспитанников православию, их усердие и стойкость, и достаточная успешность в обучении единоплеменных им инородцев, а равно и сочувствие, которое они приобретают со стороны местных жителей. Желательно было бы, чтобы г[осподин] начальник Уфимской губернии, в интересах инородческого образования, благосклонно поддержал эти скромные заведения для обучения крещеных инородцев и из значительных сумм, которые он предполагает исходатайствовать на образование язычников, уделил бы часть на дальнейшее развитие школ христианских.

Предполагая, что быть может господин начальник Уфимской губернии, по отдаленности от Казани, не имеет точных сведений о Казанской учительской семинарии и о казанской системе инородческого образования, представляю при сем сведения о семинарии и отчеты за три последних года Братства святителя Гурия, на тот конец, не найдете ли, Ваше превосходительство, удобным препроводить их к г[осподину] начальнику Уфимской губернии.

Директор семинарии Н. [И.] Ильминский (подпись).

НА РТ, ф. 92, оп. 1, д. 11126, л. 10-13.

* Выделение чертой соответствует выделению в документе.