И. Латфуллин. О, Старая Казань!

О, Старая Казань!

Являясь постоянным читателем журнала, я с большим вниманием отношусь к материалам и документам, освещающим многовековую историю Казани. И поэтому не могу спокойно созерцать то, как историческая застройка моего родного города из года в год разрушается, лишаясь то одного, то другого памятника старины и культуры.

О, Старая Казань! Прости и прощай… Отгремели, отшумели праздничные дни тысячелетия Казани, «дивного града», что пленял и удивлял заезжих гостей своими метаморфозами… Ныне город преобразился, его просто не узнать: сколько сил и средств было вложено в преобразования. Только ленивый поскупится не высказать свое восхищение новым городом. И, действительно, Казань, еще вчера в статусе весьма провинциального по облику в целом, превратилась в грандиозную строительную площадку, где рушится все старое (особенно в центральной части города). И все же, что мы приобрели и потеряли в этом городе контрастов, которые здесь встречаются на каждом шагу? В начале — о потерях.

Истребление (другого слова и не подберешь!) исторической части города началось задолго до принятия решения об окончательном возрасте города и внедрения в умы сограждан расхожей фразы «Мы можем!». Так, еще в 80-е гг. минувшего столетия взялись за «обновление» одной из архитектурных жемчужин города — здания художественного училища (ул. К. Маркса, 70), построенного по проекту К. Мюфке и, судя по памятной доске на фронтоне, охраняемого государством. Но это не стало индульгенцией и уникальный третий этаж здания с окнами под определенным углом (для правильного естественного освещения мольбертов) был… выпрямлен («новатор», я знал его лично, полагал, что увеличит кубатуру зала) и шедевр поблек. Наивно полагал, что этот беспрецедентный случай (ведь никому в голову тогда не приходило переделывать роман «Война и мир», бюст автора которого в одноименном скверике напротив), а проще — безобразие, всколыхнет архитекторов города, но ответом стало равнодушное безмолвие. Лишь «Вечерняя Казань» опубликовала мою заметку «Не спешите “засветиться” в истории», ибо тревога состояла в преддверии грандиозных планов градопреобразования. Здесь, очевидно, следует подчеркнуть (возвращаясь к строкам «что приобрели?»), что Казань, как никакой другой город Росийской Федерации, имел огромные свободные площадки для строительства и развития, где можно было бы «разгуляться» творчеству архитекторов. Но мы не смогли достойно распорядиться этим богатством. Чем отличаются кварталы Азино-1 и Азино-2 от подобных строений Горки-1 и Горки-2?

Ведь еще первый секретарь Татарского обкома КПСС Ф. А. Табеев высмеивал, что не поймешь, где начало ул. Р. Зорге, и где она заканчивается, подобное и с ул. Фучика. И объяснить эти «метаморфозы» сложно. Вот уже 30 с лишним лет под Новый год телевидение смеется фильмом Э. А. Рязанова над «типовухой» строителей и архитекторов. Так неужели фильм ничему не учит? Или мы разучились учиться? Да, граждане нуждаются в жилье, проблему эту необходимо решать. Но разве трудно рассредоточить  по разным жилым секторам одни и те же серии домов, обезличенная архитектура которых «украшается» либо куполами, либо пирамидальными вышками, по-видимому, как единственным отличием для обнаружения «своего» дома. А что же это за здание «Дворца земледелия?» Аляповатость этого сооружения, не вписавшегося ни в какие архитектурные стили, выглядит особо бездарным и не у места на фоне облезлых корпусов «хрущевок» и золоченых куполов церкви на заднем плане. Как могло случиться, что пятисотметровая зона вокруг исторической ценности по решению ЮНЕСКО — Кремля, — свободная от каких-либо застроек, стала заполняться подобными чудищами? Ответ может быть лишь один — отсутствие всенародно обсужденного Генерального плана развития города.

А где же глас архитекторов? Много лет назад я был свидетелем разговора выпускников Казанского строительного института, получивших дополнительное образование в Московском архитектурно-строительном. Они тревожились, покидая родной город, а на мой вопрос: «Почему же они не остаются?», ответом были слова: «Здесь не дают работать». Несколько лет спустя эти молодые специалисты, уехавшие в Навои (Узбекистан), получили высшую награду — Ленинскую премию за проектирование и ввод в действие «Национальной библиотеки». На что же способны наши архитекторы? До сих пор укором пустомыслия является «стекляшка» на Советской площади; не вписываются в интерьеры улиц новое здание банка «Зенит», высотка здания нефтемагистралей, и подобного немало.

В то время, как у нас безжалостно стирается «лицо» целых улиц (например, ул. Бутлерова, Ульяновых), в то время как весь мир сохраняет свои исторические ценности, и за примерами далеко ходить не надо. Вот Стокгольм холит и лелеет свой первый неказистый деревянный домик, с которого началась жизнь города-красавца; вот Рига, в юбилей Казани отмечавшая свое 803-х летие, гордится не только сохраняемым первым домом, узкими старинными улочками, но 107 скверами и парками; вот, наконец, Томск, к своему 450-летию отреставрировавший весь деревянный сектор, сохранив ажурные наличники, причудливые убранства заборов и древних ворот.

Не меньшая красота была и в Казани. Удивительно, что за свою долгую историю город многократно горел, но вновь быстро восстанавливался и становился краше. Из пепла и золы возникал город из камня, и ни одно здание не повторяло другое. Взгляните на здания, что еще сохранились: городская мэрия, Александровский пассаж и Национальная библиотека (ул. Кремлевская), музей ИЗО, ратуша, есть еще ряд зданий, но судьба их либо предрешена и они уйдут на слом, либо под большим вопросом восстановления — как дом Карла Фукса (здесь останавливался А. С. Пушкин). Дом К. Фукса уже почти разрушен, он стал укрытием для бездомных от непогоды и, видимо, сгорит от их же неосторожности.

Другой вид разрушения и обезличивания города, а, значит, и потери духовности, особого, редкостного обаяния Казани — уничтожение двух из четырех сохранившихся во всей Европе деревянных достопримечательностей: дом на ул. Бутлерова, 14а (об этом забила тревогу «Вечерняя Казань»), другой — на углу ул. Зинина и Достоевского (запечатлен картиной В. Федорова в серии «Старая Казань»). После не иначе как кощунственных деяний — на месте одного автостоянка, другого — пустырь.

На дворе уже начало XXI в., и человечество, развивая науку высоких технологий во всех сферах деятельности, сохраняет свои исторические ценности. В прошлом году мир облетела весть, что на старом болоте в центре Лондона, впервые чуть ли не за 50 лет, прилетели и стали гнездиться чибисы. Экология европейского мегаполиса оказалась пригодной для воспроизводства пернатых, а мы старательно, с завидной энергией, засыпаем  удивительный природный дар Казани — озера Ново-Савиновского района, «выдавливаем» окрестности Парка Победы, лишая существования более 50 видов фауны и флоры, занесенных в Красную Книгу. Фактически исчез и Парк культуры в Вахитовском районе.

Потеря духовности города — уничтожение памяти о людях. Снесен дом гостиничных номеров «Булгар» (угол ул. Татарстана и Московская), где жил Габдулла Тукай, уже давно нет памятной доски в честь Хади Такташа — сегодня этот домик радует любителей пива «Бавария», исчез домик профессора В. С. Груздева. А кто помнит дом профессора Н. А. Виноградова, основателя нашей научно-практической терапевтической школы? А о А. Г. Терегулове, З. И. Малкине, А. В. Вишневском кто напомнит? Здесь важно подчеркнуть, что до второй половины XIX в. Казань была единственным университетским городом на востоке обширной Российской империи, центром евразийской цивилизации. В буклетах, посвященных современной Казани, отмечается, что на казанской земле выросло не одно поколение выдающихся просветителей и поэтов, ученых и мастеров, героев и полководцев. История города связана с именами Г. Р. Державина, А. С. Пушкина, Г. Тукая, Л. Н. Толстого, С. Т. Аксакова, В. И. Ленина, М. Х. Султан-Галиева, И. С. Алкина, А. М. Горького, Ф. И. Шаляпина и многих других. Мы должны гордиться, что у нас творили Н. И. Лобачевский, А. М. Бутлеров, отец и сын Арбузовы, Г. Х. Камай, С. Сайдашев, Ф. Яруллин, Р. Яхин... В закрытом Конструкторском бюро работали А. Н. Туполев, С. П. Королев; создавал самолеты В. И. Петляков...

Как видим, история Казани — это и история всей нашей большой страны, и мы вправе рассчитывать и надеяться не только на градостроительное расширение, но и на сохранение своей духовности. Последняя определяется и продуманным воплощением архитектурных замыслов. Сохранится ли Казань как «место встречи и свидания двух миров», как писал А. И. Герцен: «И потому в ней два начала: западное и восточное, и вы встретите их на каждом перекрестке; здесь они от беспрерывного действия друг на друга сжились, сдружились, начали составлять нечто самобытное по характеру».

Это «самобытно» для Казани — обаяние, что выражалось, а теперь могло бы сохраниться и в новой архитектуре города, в музыке камня. Давайте представим на миг: вот «кантата» улицы Кремлевской с соловьиными коленцами спуска на площадь Тысячелетия, с одной стороны, посвистом дроздов и журавлиным клекотом на фоне многоцветия сквера Дружбы народов — с другой, переходят в «объятья рапсодии» набережной Казани и с переливанием свирелей фонтанов Булака и площади Привокзальная устремляются «Величальной» к просторам неповторимой Волги. Ведь архитектура сродни музыке. И если из семи нот композиторы продолжают творить неподражаемые мелодии, то почему бы и архитекторам не воплощать музыку в камне, планируя стратегию развития города на основе научно обоснованных решений и эстетики.

А пока тревожно. Тревожно за древний город, который вопреки гео- и гидрофическим данным, строит на карстовой основе метро, уже вызывающей «трещины дорожного асфальтового покрытия у западного основания Кремлевского холма и даже на Спасской башне» (данные профессора З. И. Слепака, 2010 г. ) и постоянную влажность стен на станции «Суконная слобода», спасение которой в круглосуточной работе 18 мощных отсасывающих воду насосов. И это еще не все. Исчез трамвай из центра, столетием которого не всякий город может похвастаться. Взглянем на Вену, красивейший город Европы, центр которого радушен, благодаря весьма смотрящимися удобными вагонами, экологически чистого транспорта и пользующегося большим спросом у городского населения. Обидно не только за судьбу трамвая, но и за деньги налогоплательщика, которые были потрачены на обновление путей, а затем, к 2010 г., на их демонтаж. А ведь и наш город мог бы стать жемчужиной и туристической Меккой, пешие прогулки по центру, которые стали бы, по выражению Э. Турнерелли, английского путешественника, побывавшего в Казани, писателя и художника, «явлением обычным». Но для этого необходимо научиться осмысливать прочитанное и увиденное, сохранять опыт предшественников, учиться и перестать жить одним днем. Пусть после нас не только трава растет, но и город будет неповторимым, обаяние его будет воспеваться в столетиях.

Ильдус Латфуллин,

доктор медицинских наук