Давлетшин Р.А., Ахмадуллин М.Л. Эпиграфическое исследование арабографичной стелы XIX в. на северо-западе Башкортостана

Аннотация

Статья посвящена проблеме сбора и фиксации сохранившихся исторических источников и дешифровке эпиграфических надписей, знаков на территориях проживания татар и башкир. Одной из интересных находок этого наследия является арабографичная каменная стела, которая была обнаружена на северо-западе Башкортостана и, согласно поставленным целям и задачам поиска новых материалов, впервые подвергнута междисциплинарному эпиграфическому исследованию ‒ подробным камеральным обработкам. В процессе камеральных исследований был применен инновационный метод тестирования вербальных и невербальных символов архитектоники, произведены дешифровка, транслитерация и перевод текста с комментариями, анализ прикладных технологий каллиграфии ‒ литер и каллиграмм, а также искусствоведческий краткий обзор декоративно-орнаментального концепта захрафа каменной стелы и ее архитектурно-графической композиции.

Abstract

This article is devoted to a problem of collecting and recording of preserved historical sources and deciphering of epigraphic inscriptions and signs in the territories inhabited by Tatars and Bashkirs. The Muslims of the Urals left a very rich historical and cultural heritage and epigraphic monuments carved by skilled craftsmen on stone steles in past centuries. One of the interesting findings of this heritage is the Arabic stone stele, which was found in the north-west of Bashkortostan and, according to the goals and objectives of the search for new materials, was for the first time subjected to interdisciplinary epigraphic study and detailed office processing of the source. During the laboratory studies, an innovative method of testing verbal and non-verbal architectonic symbols was applied, deciphering, transliteration and translation of the text with commentaries, analysis of applied calligraphic technology for letters and calligrams, as well as art review of the ornamental concept of zahrafah of the stone stele and its architectural and graphic composition were made.

Ключевые слова

Стела, эпиграфика, каллиграфия, памятник, Башкортостан.

Keywords

Stele, epigraphy, calligraphy, monument, Bashkortostan.

История исследования арабографичной каменной стелы связана с обращением жителя деревни Ябалаково (Республика Башкортостан), участника Корейской войны 1950-1953 гг. Хабибуллина Тимершаеха Хабибуллиновича (1931 г. р.). Он обратился к авторам настоящей статьи с просьбой изучения содержания текста намогильного камня.

Первые впечатления после осмотра учеными этого традиционного для мусульман Башкортостана эпиграфического объекта, заставили обратить внимание на две особенности: во-первых, на оригинальную каллиграфическую композицию стелы с некоторыми необычными креативами в формах литер и абстрактно-графических элементах; во-вторых, рельефное техничное исполнение, которые свидетельствуют об уникальности плиты как памятника и о профессиональном мастерстве незаурядного резчика. В дальнейшем была предпринята более тщательная обработка полевых материалов[1] и камеральные исследования эпиграфической стелы на основе тестовых многомодульных моделей «ttMiDiG TEST09 moduletypeL05phmh EGR». При разработке многомодульных моделей были использованы базовые международные стандарты описания ресурсов1 и исторически научный опыт, в том числе последние некоторые теоретические2 и эмпирические исследования по исламской эпиграфике, истории и культуре[2]. Сами тестовые технологии разработаны и продолжают разрабатываться одним из авторов данной статьи на стандартизированной платформе ttMiDiG (test-tracking module: integrated and discrete info-graphic), имеющей разные модификации, и сконструированной с целью большей унификации параметров экспериментальных работ при поиске вербальных и невербальных сведений в разнообразных ресурсах в соответствии с установленным международным стандартом ISBD[3]. Структура платформы имеет общую вертикально-горизонтальную схему для всех моделей с делением на модульные блоки и предназначена для сбора и фиксирования специфической информации ресурсов. Модели специализируются по направлениям кодикологии – модель рукописных ресурсов TEST07 moduletype L05phmh3 HWR-IDIGRD, по печатным продукциям – модель старопечатных ресурсов TEST08 moduletype L05phmh3 OPR-IDIGRD[4], по эпиграфике – модель по эпиграфическим ресурсам TEST09 moduletype L05phmh3 EGR-IDIGRD.

Перевод аверса с краткими пояснениями и дополнениями

Нет бога кроме Аллаха [Всевышнего] (1)[5]

и Мухаммад – Его посланник (2)

Да благословит его Аллах и приветствует! (3)

Покойный (тот, к кому проявлено упокоение и милосердие) и помилованный (Всепрощающим) – Ни‘мат Аллах сын ‘Ибад Аллаха в Дом Вечности переселился [с окончанием жизни бренной] в возрасте 52 лет [6, IMG 7519] (4)

[и] его переселение [произошло в Мир иной по велению ал-Мумит (Умерщвляющий)] в 1860 году по масихиййа 4-го мая (5)

Да снизойдет Аллах Всевышний, [Воскрешающий (ал-Ба‘ис)] над его могилой светом Благостным (Нур-ан) и излучающей лампадой Благоволящим (Сирадж-ан) [над темнотой бесконечности][6] (6)

С именем, Аллаха [Милостивого и Милосердного] отдали [его] от близости му(?)…[чений мрака могильного] … [и спаси от участи обитателей преисподней – грешников в чреве ада огненного] (7)

Совершивший молебны [и взывающий к Обладателю Величия и Щедрости (зу-л-Джалали ва-л-Икрам)] сын купца Йа‘куб-Бейа (Бая) – это поминание [и посвящение светлой памяти покойного] (8) 1895 год (9).

Интерпретация эпиграфики лицевой стороны плиты

|لا إله الا الله و محمد رسول الله صلى الله عليه و سلم  | – Benediction (бенедикция или благословление от лат.) ‒ сакральная формула и символ ислама традиционно распологается на верхней части арки или в поле тимпана (рис. 1). Тимпан как термин обычно используется в строительно-архитектурных и искусствоведческих описаниях как внутреннее треугольное или полукруглое поле на верхней части фасада (лицевой стороны) и как доминирующий и завершающий орнаментально-каллиграфический элемент. В этой стеле особенно выделяется конфигурация бенедикций с оригинальным исполнением вербально-каллиграфической каллиграммой и креативными частями. Применяются вертикальные трехкратно и горизонтальные двукратно повторяющиеся технологии элонгаций двух типов – с горизонтальной растянутостью дугообразными изгибами и стрельчатыми концами. И вертикальной вытянутостью shaquli и удлинением наверх khat ‘umudi, также стрельчатыми окончаниями загибов, направленных в одну сторону.

| البقاء ية | – В ауслауте (концевая вставка) отглагольного имени (масдар) добавлен дополнительный постфикс с комбинируемым diaeresis [ية].

| سنة مسيحية | – По христианскому летоисчислению.

| جَعَلَ | – Начало вотивной надписи, preteritum «сделал», глагол «претерит» простой формы третьего лица единственного числа со смыслом будущего времени «Да снизойдет»[7].

| الله تعالى قبره نورا و سراجاً | – Агглютинация и синтез коранических аятов одна из вариаций «соединения и слияния», в котором соединяются абсолютно не соединяемые или трудно соединяемые в объективной реальности характеристики[8]. «Да снизойдет Аллах Всевышний, [Воскрешающий (ал-Ба‘ис)] над его могилой светом Благостным (Нур-ан) и излучающей лампадой Благоволящим (Сирадж-ан) [над темнотой бесконечности]» (рис. 2). Вкратце если повторить известную аксиому относительно этих сакральных текстов, то можно сказать, что во все времена популярность комментариев к ним в богословской экзегетике и исламской мистической традиции являлись свидетельством подтверждения соответствия широкого диапазона и глубины лингвофилософской семантики с кораническими аятами. И, возможно, эти причины семантического соответствия вместе с релевантностью эксцерпирования знамений сур, со степенью практической применимостью результата вкупе с социальным спросом стали порождением бесконечных агглютинаций на них[9].

| بــــسمــــ الله | – Инсталляция элонгации в седьмом сегменте (рис. 3), согласно правилам арабской каллиграфии, состоящим из пяти основополагающих принципов и категориального аппарата, имеет четыре типа строения: первое – прямую горизонтальную растянутость kashida или tatvil и второе ‒ с двумя интервалами (muḳaṭṭa‘) между растяжениями. Третий тип соединения литер – ittisal al-ḥuruv и четвертый узел (girih) параллельно с категорией интервала определяют практически все графические узлы соединения графем. По форме узлы (گره) могут быть простые и усложненные. На примере этого сегмента видно использование двух разновидностей узлов соединения в интервалах: узел графемы, имеющий упрощенную разновидность в середине морфемы и классическую конструкцию разновидности гириха в ауслауте. Эту конструкцию можно определить как каллиграфическую композицию, скрывающую в себе не только диграфы, триграфы и тетраграфы, но и весь спектр интегративного разнообразия с усложняющейся энтропией в каллиграмме.

| الع[ذاب القبر] | – Последние поврежденные слова восстановлены автором публикации в ходе реконструкции текста по контексту. Изначально сохранились только артикль (ال) и, возможно, первая литера слова (ع). Вообще, эта вторая окончательная часть благопожелания-мольбы по содержанию имеет очень емкое традиционно-богословское и назидательно-воспитательное значение с призывом мусульман к богобоязненности. В то же время благопожелания охватывают и необратимость, и справедливость божественного наказания ал-Хакам с прощением земных грехов Всепрощающим.

| ا[و]غلى | – В квадратных скобках приведены интерполяции неясных и уточняемых мест, внесенных автором во время обработки текста.

| يعقوب بى | – Орфография титулатуры (بي) = bi/би или бей/бай.

Перевод реверса с краткими пояснениями

Реверс состоит из двух частей:

I. Сложная каллиграмма с круглой композицией: вербальная составляющая каллиграммы из-за плохой сохранности дешифрована только частично. Реконструированы два слова, расположенные диагонально/противоположно друг другу, являющиеся богословскими терминами из 99 эпитетов Всевышнего: «Величайший» (1), верхняя правая сторона; «Опекающий» (2), нижняя левая сторона.

II. Ниже идет поздняя, буквально «поцарапанная» запись: [Это] Ни‘мат Аллах купца (1)  [место] погребение(я) (2)[10].

Интерпретация оборотной стороны

На верхней части реверса высечена каллиграфическая композиция или объемно-рельефная каллиграмма со сложным графическим рисунком, напоминающая розетту с геральдическими пересечениями и круглым обрамляющим бордюром. Украшающие элементы «в форме розеток» и символов, исторически характерны для регионов Поволжья и Предуралья, об этом упоминает в своих описаниях булгарских эпитафийных памятников Г. В. Юсупов[11]. Обычно типология каллиграмм характеризуется сакрально-символической социальной функциональностью и декоративной предназначенностью, которая состоит из коммуникационного компонента – зашифрованного каллиграфического текста или знаков.

Далее внизу идет вырезной скорописный текст. Стиль этой краткой надписи отличается от основного текста аверса не только техникой, но и простой невыработанной манерой исполнения (эти данные указывают на то, что надпись добавлена позже и не мастером).

Архитектоника эпиграфической стелы

Аппарат ресурса. Инструментарии включают протокол тестирования и комментарии к ним: аверс и реверс; арка тимпанного поля и сегменты; идентификация и атрибуция ресурса; вербальные и невербальные информации; специфическая область конфигурации и структуры; дефекты и статус; хронотоп, локализация и депонирование. Дополнительная идентификация имен и датировок проведены авторами статьи на основании метрических книг 1860 г.[12]

Конфигурация ресурса. Общий контур имеет традиционный для Урало-Поволжья вертикальный вид с плавным округлением верхней части и состоит из пяти поверхностей – аверса V-I, реверса V-II, гуртов: профилей W-I и W-II, горизонтали H-I. Поверхность аверса ровная, а реверс грубоват, имеет слегка выпуклую форму. Тимпанное поле стелы лицевой стороны представляет собой оригинальную каллиграфическую композицию или каллиграмму. По типологии определяется как усложненная каллиграфическая композиция с элементами декора. Конфигурация лицевой части поделена на сегменты, каждый из которых обрамляет рельефный бордюр. Внутреннее поле сегментов эпиграфического памятника плотно заполнено каллиграфическим текстом с оригинальным техничным исполнением. Сегменты объединяет общий объемный декоративный бордюр с геометрическими усеченными полукруглыми формами. Эти простые по форме элементы украшения напоминают «танга» или серебряные монеты, традиционно распространенные в народном творчестве народов Приуралья (башкир, удмуртов и чувашей). Завершение верхней части тыльной стороны тимпанного поля тоже классическое с богатой и оригинальной каллиграфической композицией и каллиграммой.

Вид и стиль шрифта. Вербальные элементы лицевой стороны памятника характеризуются курсивным видом шрифта и по стилю ближе к сульсу «одна треть» с некоторыми растянутыми элементами muḥaḳḳaḳ. Сульс появился еще в IV в. хиджри, а мухаккак является производным от него. Название стиля связано с «толщиной шрифта в одну треть диаметра пера» и является самым трудным из арабских шрифтов по сложности теоретической разработанности и соблюдения установленных правил со стандартами пропорции при написании или высекании на практике[13]. В тексте используются диакритические знаки fatha, damma, nukta, shaddah, sukun с нерегулярной вокализацией, в то же время местами обнаруживаются duvr (‘\’) и другие добавочные невербальные значки весьма разных форм[14].

Манеры и техника высекания мастера-хаттата. Характер манеры индивидуальный ‒ с крупными, импульсивными, жирными линиями графем. Общая конфигурация линий ‒ параболические, сплошные и местами изолированные, экспрессивно-беглые и изредка аркадические. Особенности высечения и украшения графики букв в основном округленные jali (ясны), иногда с прямыми не длинными вертикалями и продолжительными горизонталями, а концевые загибы слов направлены вверх. Незаурядный мастер, имеющий хорошую школу со своими устоявшимися манерами и стандартами, выполнил объемно-рельефную резьбу на камне. Техника исполнения на этом эпитафии выражается прямыми объемно «подвижными» литерами, превращающимися одновременно в элементы декора и поздней вырезной припиской «школяра» на обороте. Акциденции выделяются многообразием соотношения размеров высоты (ṭuul) и ширины (‘arḍ) букв, а также уровнем степеней (darağa) и глубины (‘amḳ) в словосочетаниях расположения литер по всему тексту.

Коннотация концепта и технологии Zakhrafah

На стеле применяются технологии эпиграфики, придерживающиеся характерных стандартов литер и интеграции, видов соединения и лигатур, диакритики и форм. Основные технологические принципы арабской каллиграфии, отшлифованные веками: mizan (изометрия и степень пропорции), muqatta‘ (стандарты интервала), satr (конфигурация линии), ittisal (интеграция и соединения), ta‘addud (перманентность и корреляция повторов пропорции), наглядно демонстрируются в вербальных и невербальных конструкциях памятника. В надмогильной стеле применяется классический арочный тип силуэта обоих фронтальных поверхностей (V-I и V-II) с рельефным джадвалом аверса. Контур силуэта усиливается трехполосным объемным бордюром по всему периметру аверса с геометрическим узором в средней полосе. Основной текст лицевой стороны каллиграфически выдержан и композиционно скомпонован, строение, и инсталляции графем усложнены сильным и уверенным акцентом на «braccio destro». Вся проекция пространства аверса с вертикально устремленной композицией и овальным верхним обрамлением заполнена полностью в «ковровом» стиле – графически доминирующим текстом и невербальными знаками и архитектурно-декоративными украшениями. Орнаментация дается с геометрическим декором, идущая непрерывными полукругами в направлении внешней стороны. Формы вербально-невербальных элементов состоят из прямолинейных и криволинейных комбинаций. В отличие от аверса (V-I), у реверса (V-II) фронтальная проекция верхней части заполнена только наполовину со сложной каллиграфической каллиграммой – архитектурно-графической композицией (рис. 4). Каллиграмма композиционно вписана в рельефный внешний круг, а внутри диграфные соединения лигатур-murakkabah из шести литерных параллельно пересекающихся между собой элементов конструкции. Эти элементы конструкции парные и расположены радиально по замкнутому кругу с перпендикулярной конфигурацией, и в свою очередь, каждый параллельный диграф пересекается с другой, образуя hexahedron. Такой гексаэдр с конструктивно-интегрированными элементами, имеющийся на памятнике, можно отнести к архитектурной и дизайнерской эмпирической методике zakhrafah – с анорийными технологиями комбинирования madakhili (переплетение/арабески) и girih (узел), применяющимися не только в двухмерном, но и трехмерном пространствах. Этот вид исламского искусства, как «арабское универсальное искусство с многочисленными направлениями и образцами оформления архитектурных зданий, со временем вобравшее в себя два принципа: переплетение и узел, получили широкое распространение в украшениях мечетей и дворцов керамическим декором», а также рельефными изразцами еще в раннем Средневековье. В свете развития инженерной мысли концепт «zakhrafah наибольшего великолепия достиг в Золотом веке в результате синтеза разных культур в регионах исламского мира» от Центральной Азии на Востоке и «до Андалусии» на Западе. Этот метод, как концептуальное понятие строительства и искусства в Европе, стал известен в XI-XVI вв. под названием «Arabesque».

Поэтому автор при тестировании эпиграфических ресурсов и каллиграмм отдает предпочтение этому универсальному термину и специальному конструкту zakhrafah, имеющему непосредственное отношение и к искусству, и к архитектуре или инженерии трехмерного пространства и разработкам объектов в них. Прочтение и разгадка мусульманских каллиграмм – эпиграфических и графических загадок при помощи разных инновационно-каллиграфических методик и концептов, в том числе применение этого конструкта, несомненно, несет в себе новое научно-информативное и художественно-культурное значение.

Результаты эпиграфикометрических данных и агрегации

Формат (вертикаль, горизонталь, толщина): 107х38х11 см. Сегментация лицевой стороны имеет арочно-тимпанную и горизонтально-прямоугольные элементы – всего девять сегментов.

Материал: использован природный камень с мелкозернистой кварцевой фактурой, родственный песчанику с серо-зеленоватым и коричневым оттенками цветов. Стела обработана со всех сторон (frontal V-I\V-II; horizontal H-I; profile W-I\W-II), края с округлениями форм без резких граней, а на верхней части в центре гурта (profile W-I) просверлена небольшая выемка, опушки отсутствуют.

Дефекты и статус: со временем начали отслаиваться и откалываться поверхности обеих фронтальных сторон, особенно это заметно на менее обработанной и выпуклой тыльной (frontal V-II) стороне. Внешний вид памятника в удовлетворительном состоянии.

Атрибуция хаттата, заказчика: резчик-хаттат и место создания не установлены. Имя хараджат-заказчика Я‘куб Ни‘матуллах углу вырезан в самом конце аверса. Для датировки используются арабские колонцифры – аслийа или восточно-арабские, но с применением христианского летоисчисления.

Хронотоп: дата установки 1895 г.

Лингвоинициализация: арабский языки и тюрки, со смешанным синтаксисом конструкции лексем, но не жестко установленными границами.

Локализация и депонирование: старое кладбище аула Ябалак, Илишевский район, Республика Башкортостан, 2010-2018.

Агрегация: сбор данных и дескрипция эпиграфического ресурса произведены на основании протокола тестирования. В результате исследования выяснилось, что действительно надмогильный камень (Ҡәбер ташы) был установлен прадеду известного в Республике Башкортостан бывшего государственного деятеля Мидхата Закировича Шакирова по материнской линии Ни‘матуллаху бин ‘Ибадуллаха и установлен по заказу Йа‘куб-Бейа / или Байа (сын Ни‘матуллаха) спустя 35 лет после его смерти (в 1895 г.). Данные сведения подтвердились в ходе исследования метрических книг села Ябалаково 1860 г.[15]

В заключительной части данного исследования, обобщая выводы результатов выявленных сведений и дисплейной дескрипции (демонстрационное представление фотоматериалов) этого неизученного эпиграфического ресурса, которые были произведены на основании протокола тестирования и других источников, можно было бы подтвердить следующие положения.

Представленный эпиграфический материал в виде описания с междисциплинарными элементами и дисплейными приложениями, выявленный авторами-исследователями в полевых условиях во время поездки по Республике Башкортостан и дополненный метрическими документами из Национального архива республики, являются не менее ценными. Они заслуживают, как полагают авторы этой работы, тщательного изучения наукоемких и технологических параметров и отдельной публикации.

Изложенные выше обработанные материалы арабографичной каменной стелы позволяют оценивать работу в разных планах: и как описательно-аналитический лингвокультурологический и искусствоведческий обзор этого эпиграфического объекта, и как исследование части большой задачи – многовековой истории мусульманского эпиграфического наследия Приуралья.

В определенном смысле статья представляет собой новый шаг не только открытием нового исторического объекта и его введением в научный оборот в сферу эпиграфических исследований, но и с применением инновационного подхода тестирования «живого» материала, который совмещает вместе разные дисциплинарные области и позволяет вести прикладные и фундаментальные изыскания.

Завершая краткую характеристику этого культурно-исторического каменного памятника, авторы считают крайне необходимым ведение фотофиксации и сбор сведений о сохраненных эпитафийных памятниках, и наконец, более глубокое эпиграфическое изучение их с привлечением дополнительных документов как метрических, так и ревизских книг. С этим наука и общество приобрели бы возможность более объективного определения научной значимости этих искусно высеченных памятников не только как исторический источник и семейная реликвия, но и как многовековое письменно-культурное и художественное достояние и тем самым сохранили бы уникальнейшие образцы традиционного искусства каллиграфии мусульман – эпиграфического наследия Приуралья.

ПРИМЕЧАНИЯ:

[15]. Национальный архив Республики Башкортостан, ф. 295, оп. 9, д. 789 (103) / (Электронный шифр: IMG 7519).

Список литературы

Асфандиаров А. З. История сел и деревень Башкортостана и сопредельных территорий. – Уфа: Китап, 2009. ‒ 744 с.

Давлетшин Р. А. Арабографичный эпитафийный памятник YDIK-I (из села Удик (Елпачиха) Бардымского района Пермского края) // История башкирских родов: Гайна. – Уфа: ГУП РБ Уфимский полиграфкомбинат, 2015. ‒ Т. 11. ‒ С. 463-466.

Ходжсон М. История ислама: Исламская цивилизация от рождения до наших дней / Пер. с англ. А. Н. Гордиенко, И. В. Матвеева, Н. В. Шевченко, под науч. ред. Т. К. Ибрагима. – М.: Эксмо, 2013. ‒ 1088 с.

Юсупов Г. В. Введение в булгаро-татарскую эпиграфику. ‒ М.-Л.: Изд. Акад. наук СССР, 1960. ‒ 322 с.

References

Asfandiarov A. Z. Istoriya sel i dereven Bashkortostana i sopredelnyh territoriy [The history of villages and countrysides of Bashkortostan and cross-border regions]. Ufa, Kitap publ., 2009, 744 p.

Davletshin R. A. Arabografichny epitafiiny pamyatnik YDIK-I (iz sela Udik (Elpachikha) Bardymskogo rayona Permskogo kryaya) [Arabographic epitaph monument YDIK-I (from the Udik village (Elpachikha), Bardym district, Perm region)]. IN: Istoriya bashkirskih rodov: Gayna [History of the Bashkir dynasties: Gayna]. Ufa, GUP RB Ufa Polygraph Combine publ., 2015, vol. 11, pp. 463-466.

Hodgson M. Istoriya islama: Islamskaya tsivilizatsiya ot rozhdeniya do nashih dney. Per. s angl. A. N. Gordienko, I. V. Matveeva, N. V. Shevchenko, pod nauch. red. T. K. Ibragima [The venture of Islam: conscience and history in a world civilization]. Moscow, Eksmo publ., 2013, 1088 p.

Yusupov G. V. Vvedenie v bulgaro-tatarskuyu epigrafiku [Introduction to the Bulgar-Tatar epigraphies]. Moscow-Leningrad, Publ. of the Academy of Sciences of the USSR, 1960, 322 p.

Сведения об авторах

Давлетшин Рим Ахмирович, лиценциат, научный сотрудник отдела восточных рукописей Института истории, языка и литературы Уфимского федерального исследовательского центра РАН, e-mail: rdawl@mail.ru.

Ахмадуллин Марс Лиронович, кандидат искусствоведения, профессор Уфимского государственного института искусств им. Загира Исмагилова, член Союза дизайнеров России, e-mail: ugntuprint@yandex.ru.

About the authors

Rim A. Davletshin, Licentiate, Researcher at Department of Oriental Manuscripts, Ufa Federal Research Centre of the Russian Academy of Sciences, e-mail: rdawl@mail.ru.

Mars L. Akhmadullin, Candidate of Art History Sciences, Professor, Z. Ismagilov Ufa State Institute of Arts, member of the Russian Designers Association, e-mail: ugntuprint@yandex.ru.

В редакцию статья поступила 10.10.2018 г., опубликована:

Давлетшин Р. А., Ахмадуллин М. Л. Эпиграфическое исследование арабографичной стелы XIX в. на северо-западе Башкортостана // Гасырлар авазы ‒ Эхо веков. ‒ 2018. ‒ № 4. ‒ С. 34-44.

Submitted on 10.10.2018, published:

Davletshin R. A., Аkhmadullin M. L. Epigraficheskoe issledovanie arabografichnoy stely XIX v na severo-zapade Bashkortostana [Epigraphic study of a 19^th-century Arabic stele found in the north-west of Bashkortostan]. IN: Gasyrlar avazy ‒ Eho vekov, 2018, no. 4, pp. 34-44.