Вагапова Ф. Г. Творческое наследие Али Махмудова

Творческое наследие Али Махмудова

Имя Али Махмудова (Мухаммад-Галей Махмудов)* занимает особое место среди татарских каллиграфов, внесших заметный вклад в развитие национального книжного искусства на рубеже XIX-XX вв. Уникальные по красоте и изяществу, мастерски исполненные листы образцов каллиграфического письма с использованием изобразительных элементов в оформлении из фондов Национального архива Республики Татарстан — подтверждение незаурядного таланта мастера¹. Эти листы — то немногое, что сохранилось из творческого наследия мастера.

В 1840 г. в стенах Казанского императорского университета открывается Восточный факультет с целью подготовки специалистов со знанием монгольского, арабского, персидского, турецкого, татарского и других языков для дипломатической деятельности в странах Востока. Дипломатическая деятельность требовала элементарных знаний и навыков каллиграфического письма.

Долгое время поиски достойного преподавателя искусства каллиграфии для Восточного факультета оставались безуспешными. Попечитель Казанского учебного округа М. Н. Мусин-Пушкин** в обращении к Совету университета указывал на отсутствие специалиста по арабской каллиграфии в университете, так как «каллиграфия арабская — искусство особого рода. Разнообразие почерков составляет предмет особого изучения. Трудность поиска способного каллиграфа не представляла возможности и преподавания этого вида искусства в полном его развитии в университете и в Первой гимназии, где восточные языки преподаются»². Далее М. Н. Мусин-Пушкин отмечал: «Наконец, в настоящее время представилась к тому возможность. Молодой татарин, из крестьян Казанской губернии и уезда Мухамед-Галей Махмудов — весьма хороший каллиграф, изъявил желание посвятить труды свои учебному ведомству»³. К настоящей рекомендации были приложены таблицы каллиграфически исполненных А. Махмудовым образцов письма (всего три листа).

Представленные таблицы демонстрируют мастерство владения различными почерковыми стилями арабографичного письма. Первый лист представляет «отрывок (начало) персидской поэмы в стихах, переписанный стилем «таалик», второй лист — отрывок арабского стихотворения «Мунаджат», с использованием почерка «насх», третий содержит персидские стихи с использованием персидского письма «шакесте»⁴.

Образец первого листа декорирован изобразительными элементами и выполнен в виде страницы сарлоух, являющейся фронтисписом в книжном искусстве стран мусульманского Востока. В качестве материала мастер использовал акварельные краски и позолоту.

Страницу обрамляет сложная — в четыре линии — рамка, выполненная в три цвета: золотой, киноварь и синий. Условно страницу можно разделить по линии вертикали на три части: в верхней — расположен унван, ниже идет текст, замыкает композицию колофон*. В данном распределении элементов на странице, традиционном в странах мусульманского мира, прочитывается распространенное в средневековом мусульманском учении, представление о трехчастной структуре мироздания: небесный — мир Бога, земной — мир людей и подземный мир. Каждый из элементов композиции имеет свое, заданное образной символикой место в пространстве страницы, соответственно унван символизирует мир Бога, текст — мир земной, место расположения колофона соответствует в модели мироздания подземному миру.

Традиционно в странах мусульманского Востока унван — верхний элемент в оформлении сарлоухи, он занимает одну третью часть листа. А. Махмудов намеренно уменьшил размеры унвана, заполняя основное поле страницы текстом. Использование в оформлении колофона орнаментальных вставок несколько утяжеляют нижнюю часть страницы.

В рисунке унвана прослеживается абрис фестончатого купола, заполненного арабесковым узором ислими*. Раппорт** цветочно-растительного орнамента в декоре унвана состоит из мотивов стеблей вьюнка, собранных в спираль и дополненных мотивом стилизованных листьев и цветков ромашки. Головки спирали, направленные, попеременно то вниз, то вверх, создают ощущение вихревого движения, придавая узору динамику. В композиции орнамента внутри унвана выявляется бордюрное расположение, слегка выгнутого в верхней его части в дугу. Использованная А. Махмудовым бордюрная композиция с двусторонним размещением мотивов «получила наибольшее распространение в орнаментальном искусстве казанских татар»⁵.

Контурное решение, где каждый элемент орнамента четко прорисован и обведен черной тушью, усиливает связь узора с тамбурной вышивкой — популярной техникой вышивания казанских татар.

Каждая строка поэтического произведения заключена в прямоугольник и вписана в элемент «облако», получивший в восточном книжном искусстве термин «абр». Легкий, каллиграфически утонченно прописанный текст на фоне светло-охристых «облаков» — абров словно парит на более интенсивном золотистом фоне, дополненном узорами из миниатюрных стилизованных цветков.

В цветовой гамме преобладает синий цвет, заполняющий все пространство унвана, с вкраплениями золота в исполнении вьюнков и листьев, и розовых цветков. У основания унвана — вставка, покрытая золотом, с линейно трактованными черной тушью мотивами растительного орнамента, дополненными элементами розовых бутонов. В конце текста, отделяя колофон, в четырехугольных вставках художник повторил мотив извивающейся спирали из вьюнков, цветов и листьев на синем фоне. Синий фон, золотое кружево сплетающихся листьев, нежные розовые цветы создают иллюзию «райского сада», подчеркивая нежное звучание поэтического сочинения, переданного в изящном сплетении букв.

В двух следующих таблицах, выполненных А. Махмудовым, доминирует каллиграфическое письмо, иллюминирование страницы рамками с использованием позолоты и цветных чернил деликатно подчеркивают красоту и изящество письма.

До середины XIX в. в оформлении татарской книги отсутствовала традиция орнаментации и использование иллюминирования страниц цветными рамками. А. Махмудов показал себя в этой работе поистине «пионером», привнеся новые возможности в оформление татарской рукописной книги.

Из протокола Совета Казанского университета от 14 августа 1844 г. следует, что Министерство народного просвещения разрешило иметь в университете и Первой гимназии «особого учителя восточной каллиграфии». В связи с этим попечитель Казанского учебного округа М. Н. Мусин-Пушкин извещает Совет университета о том, что «разрешил Махмудову исправлять должность учителя каллиграфии». Так Али Махмудов становится единственным преподавателем университета — татарином по национальности и, более того, в графе «социальное положение» в «Именном списке преподавателей и чиновников университета за 1852 год» обозначено — «из податных крестьян»⁶.

А. Махмудов проявил себя талантливым педагогом. В «Отчете о преподавании мусульманской каллиграфии на 1, 2, 3 курсах восточной словесности арабско-персидского и арабско-турецкого разделов за 1851-1852 годы» перечисляются упражнения, выполняемые студентами в целях усвоения навыков письма: «на 1-м курсе слушатели упражнялись в письме “насх” и “талик”, на 2-м — “насх” и “талик” с присовокуплением “шекесте”, на 3-м — добавляется “дивани”»⁷. Далее отмечается, что студенты, занимающиеся у учителя Махмудова, «подготовили весьма красивые образцы восточной каллиграфии к экзамену»⁸.

Возможно, трудное материальное положение (будучи «из податных крестьян», он имел самое низкое жалование в сто рублей) заставляло А. Махмудова искать дополнительные способы заработка. Он принимал заказы на переписывание книг, помогал руководителю кафедры турецко-татарских языков профессору А. К. Казем-Беку* переписывать рукописи сочинений на арабском и татарском языках. Впоследствии А. К. Казем-Бек предложил М. Н. Мусину-Пушкину кандидатуру А. Махмудова на должность преподавателя каллиграфии в университете⁹.

Тесно сотрудничал А. Махмудов и с известным татарским историком и просветителем Ш. Марджани, для которого переводил с русского на татарский язык материалы по истории татар, переписывал рукописные тексты сочинений¹⁰.

Али Махмудов — человек высочайшей культуры и широкого круга интересов (языковед, переводчик, музыкант, резчик по дереву). Он вошел в историю татарского искусства как мастер каллиграфии и книжной миниатюры. Переписанная его рукой в 1861 г. книга Ш. Марджани «Мустафад аль-ахбар фи ахвали Казан ва Булгар» — образец безупречного почерка и тончайшей орнаментики, памятник татарского рукописного книжного искусства¹¹.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. НА РТ, ф. 977, оп. Совет, д. 269, л. 3-5.

2. Там же, л. 1.

3. Там же.

4. Дульский П. М. Казанский каллиграф Али Махмудов. – Казань, 1930. – С. 6.

5. Валеев Ф. Х. Орнамент казанских татар. – Казань, 1969. – С. 105.

6. НА РТ, ф. 977, оп. Совет, д. 2649, л. 3.

7. Там же, оп. Ист.-фил., д. 625, л. 15.

8. Там же.

9. Там же, ф. 977, оп. Совет, д. 269, л. 1.

10. Мазитова Н. А. Изучение Ближнего и Среднего Востока в Казанском университете (первая половина XIX века). – Казань, 1972. – С. 148.

11. Червонная С. М. Искусство Татарии. – М., 1987. – С. 272.

* Махмудов Мухаммадгали (Мухаммад-Галей Махмудович) (1824-1891), художник-каллиграф, мастер книжной миниатюры, педагог, статский советник (1870) (см.: Татарская энциклопедия. – Казань, 2008. – Т. 4. – С. 96).

** Мусин-Пушкин Михаил Николаевич (1795-1862), граф, государственный деятель, попечитель Казанского учебного округа (1827-1845), почетный член Петербургской АН (1837), сенатор (1849) (см.: Татарская энциклопедия. – Казань, 2008. – Т. 4. – С. 289).

* Колофон — в рукописных и старопечатных книгах текст на последней странице, содержащий название книги, сведения о ее авторе, месте и времени переписки (или печатания), писце (или типографе).

* Ислими — в декоративном искусстве ислама орнаментальный мотив, основанный на соединении вьюнка и спирали (см.: Термины изобразительного искусства, архитектуры и искусства книги: Толковый словарь = Тәсвири сәнгать, архитектура һәм китап сәнгате атамалары: Аңлатмалы сүзлек / Авт.-сост. Ф. Г. Вагапова. – Казань, 2011. – С. 73).

** Раппорт — часть узора, повторяющаяся многократно.