О. В. Чикурова. «Некоторые соображения о постановке образования у восточных инородцев России» (Взгляды Я. Д. Коблова на образование нерусских народов России в начале ХХ в.)

Аннотация

Статья подготовлена на основе неопубликованного архивного документа Российского государственного исторического архива «Некоторые соображения о постановке образования у восточных инородцев России» – записки окружного начальника Киевского учебного округа, магистра богословия, статского советника Якова Дмитриевича Коблова, датируемой 1916 г. Введение в научный оборот этого источника позволяет более полно представить взгляды Я. Д. Коблова на «инородческое» образование. В начале ХХ в. государственная образовательная политика в отношении нерусских народов России была важной составной частью внутренней политики, а проекты реформирования «инородческого» образования оказались в центре внимания общественности и подчас подвергались острой критике. В статье дается характеристика основных разделов аналитической записки Коблова, которые посвящены миссионерско-просветительской деятельности среди нерусских народов Поволжья и Сибири, представляющим собой одну из сложных страниц истории образовательной политики Российского государства, детальному анализу педагогической системы Н. И. Ильминского и вопросу постановки образования мусульман, крещеных инородцев и язычников. Особое внимание в статье уделяется взглядам Коблова на реализацию образовательной политики в отношении нерусских народов восточноевропейской части России. В этом вопросе педагогический деятель придерживался доктрины государственно-охранительного просвещения. Современный взгляд на образовательный проект Коблова не только позволяет обозначить важнейшие тенденции, проявившиеся в начале XX в., но и обнаружить моменты, актуальные для анализа образовательной ситуации дня сегодняшнего.

Abstract

The article is based on previously unpublished document of the Russian State Historical Archive “Some considerations on the education arrangement for the eastern non-Russians of Russia”, dated back to 1916. It is a letter of a district official of Kiev educational district, Master of Theology and State Councilor Ya. D. Koblov. The scientific introduction of this resource allows to understand Ya. D. Koblov’s views on “non-Russians” education more thoroughly. In the early 20th century the state educational policy related to non-Russians in Russia was an important integrated part of domestic policy, and the projects of “non-Russians” education reformation were in the center of the community’s attention and were often criticized. The article gives the characteristics of the main parts of Koblov’s letter, which are devoted to missionary and educational activities among non-Russians of the Volga region and Siberia, one of the most difficult aspects in the educational policy of the Russian State. The author presents a detailed analysis of N. I. Ilminskiy pedagogical system and considers the issues of education for the Muslims, the baptized non-Russians and the Pagans. Special attention is focused on Koblov’s opinion on the educational policy related to the non-Russians of Eastern and European Russia. Upon this issue the pedagogical leader held the views of the doctrine of state protective education. The modern view on Koblov’s educational project enables specifying the most important trends appeared in the early 20th century, and discovering some actual ideas for the further analysis of the current educational situation.

Ключевые слова

Я. Д. Коблов, государственная образовательная политика, народы Поволжья и Сибири, миссионерско-просветительская деятельность, школы Братства святителя Гурия, инородческое образование, педагогическая система Н. И. Ильминского, русско-татарские училища.

Keywords

Ya. D. Koblov, state educational policy, nations of the Volga region and Siberia, missionary and educational activities, St. Gury Brotherhood Schools, non-Russians education, N. I. Ilminskiy pedagogical system, Russian-Tatar colleges.

Яков Дмитриевич Коблов (1876 – после 1937) – выдающийся российский педагогический деятель, исламовед, миссионер, этнограф. Своей активной церковно-общественной и научно-педагогической деятельностью он зарекомендовал себя как один из виднейших деятелей инородческого образования по системе Н. И. Ильминского. Пройдя путь от инородческого миссионера Казанской епархии до инспектора народных училищ Казанского учебного округа и далее – окружного инспектора Киевского учебного округа, Коблов был хорошо знаком со спецификой и проблемами инородческого образования в России.

Представленный ниже вниманию читателей архивный документ – фонда Департамента народного просвещения Министерства народного просвещения Российского государственного исторического архива (РГИА) – аналитическая записка окружного начальника Киевского учебного округа, магистра богословия, статского советника Я. Д. Коблова «Некоторые соображения о постановке образования у восточных инородцев России», поданная на имя министра просвещения Российской империи П. Н. Игнатьева[1]. Она является доработанным вариантом записки Коблова «По вопросу об образовании инородцев», поданной министру народного просвещения Л. А. Кассо весной 1914 г. во время его инспекторской поездки по губерниям Казанского учебного округа[2]. В записку 1916 г. Коблов, уже будучи окружным начальником Киевского учебного округа, в частности, включил материалы, характеризующие ситуацию в сфере образования нерусских народов Юго-Западного края и раздел «Государственные задачи по отношению к имеющим быть присоединенными новым окраинам России».

Записка «Некоторые соображения о постановке образования у восточных инородцев России» состоит из семи разделов:

1. Исторические сведения. Просвещение инородцев Поволжья и Сибири после завоевания Казанского царства до XIX столетия.

2. Ослабление просветительно-миссионерской деятельности в XIX столетии и успехи ислама.

3. Меры просветительного воздействия на инородцев в XIX столетии.

4. В чем же состоит система Н. И. Ильминского и исключает ли она собою другие методы преподавания русского языка инородцам.

5. Но не ведет ли в самом деле система Ильминского к сепаратизму инородцев и нет ли каких-либо оснований для опасений этого сепаратизма.

6. Как должно быть поставлено дело просвещения инородцев на востоке России в настоящее время.

7. Государственные задачи по отношению к имеющим быть присоединенными новым окраинам России.

В первых разделах автор приводит наиболее важные этапы миссионерско-просветительской деятельности среди нерусских народов Поволжья и Сибири, демонстрируя хорошее знание историографии вопроса[3]. Я. Д. Коблов отмечает успехи православной миссии среди нерусских народов России в XIX в., связанные с открытием в Москве Православного миссионерского общества, его отделений в епархиях и многочисленных православных миссионерских братств. Особое внимание он уделяет деятельности Казанского братства святителя Гурия[4] и роли братских школ в деле просвещения нерусских народов Поволжья.

Четвертый и пятый разделы записки посвящены основным принципам педагогической системы Н. И. Ильминского. Автор приводит различные интерпретации системы Ильминского, а также доводы ее сторонников и противников, критикуя деятелей, усматривающих в системе Ильминского сепаратистские тенденции. Коблов, являясь приверженцем миссионерско-просветительской системы Ильминского, доказывает правильность и актуальность миссионерской педагогики[5]. Также автор предпринимает сравнительную оценку системы Ильминского и так называемого «натурального» метода обучения инородцев русскому языку и приходит к выводу, что «система Н. И. Ильминского по-прежнему неукоснительно должна стоять в основе просвещения инородческих племен Поволжья и Сибири и в настоящее время, как наиболее отвечающая духу и образовательным потребностям этих племен и наиболее педагогичная по сравнению с “натуральным направлением”»[6].

Весьма актуальным представляется взгляд Я. Д. Коблова на ситуацию в Юго-Западном крае, «где кучка малороссов-мазепинцев, вопреки чаяниям и желаниям народа, стремится положить искусственные преграды между великорусским и малорусским племенами, придумав особый украинский язык (составив его из самого отдаленного от русского литературного языка малорусского наречия и восполнив польскими и немецкими словами), на котором можно читать, по словам самих образованных малороссов, только со словарем и “ради идеи” и прилагая всяческие старания к созданию национальной литературы и национальной школы с преподаванием на непонятном для народа искусственно созданном украинском языке»[7].

Наибольший интерес для исследователей национального образования представляет шестой раздел записки «Как должно быть поставлено дело просвещения инородцев на востоке России в настоящее время». Я. Д. Коблов считает, что постановка дела образования крещеных инородцев, язычников, мусульман «должна находиться в зависимости от местных условий на основании их точного изучения»[8]. По его мнению, для образования крещеных инородцев и язычников необходимо использовать систему Ильминского, а для распространения общего образования среди мусульман надо расширять сети русско-татарских училищ. «Как бы то ни было самое широкое распространение среди магометанских народностей общего образования путем учреждения русско-татарских училищ должно быть поставлено в качестве основной, главной задачи их просвещения»[9].

Заключительный, седьмой раздел посвящен планируемым просветительным мероприятиям на территориях, которые будут присоединены к России по итогам Первой мировой войны. Коблов отмечает, что прежде чем вводить на завоеванных территориях какие-либо мероприятия, необходимо изучить быт и характер населяющих эти страны народностей, прежде чем приступить к творческой работе соответственно местным условиям[10].

Записка Я. Д. Коблова о постановке образования у «инородцев», демонстрирующая его взгляды на реализацию государственной образовательной политики в отношении нерусских народов России в начале XX в., показывает автора человеком государственного мышления. Коблов был ярым противником антигосударственной националистической деятельности в системе народного образования. Он утверждал, что взаимопонимание народов России на основе «общего образования, общих культурных начал и экономических интересов с течением времени будет все больше приводить их к дружной и согласованной жизни и деятельности на пользу общественную и государственную»[11].

Некоторые соображения о постановке образования у восточных инородцев России

25 июня 1916 г.

[…] 6. Как должно быть поставлено дело просвещения инородцев на востоке России в настоящее время.

а) Постановка образования среди крещеных инородцев и язычников.

[…] Cистема Н. И. Ильминского при правильном ее применении, привела к благим результатам, объединив духовно с русским народом подавляющее число восточных крещеных инородцев и инородцев-язычников. Незатронутыми системой Ильминского остались лишь татары-магометане, почему и о постановке образования среди них говорится отдельно ниже. По местам крещеные инородцы и инородцы-язычники настолько обрусели, что вполне подготовлены к окончательному слиянию с русским населением. Все указанные выше аномалии и ненормальности, связываемые с системой Ильминского, ничего не говорят против нее и возникали вопреки ее основным положениям. Поэтому нам казалось бы, что система Н. И. Ильминского по-прежнему неукоснительно должна стоять в основе просвещения инородческих племен Поволжья и Сибири и в настоящее время, как наиболее отвечающая духу и образовательным потребностям этих племен и наиболее педагогичная по сравнению с «натуральным направлением». […] Но так как инородцы разных местностей по степени знания русского языка и вообще обрусения разнятся между собой, то придерживаясь в общем указанной нормы, все-таки нельзя везде и повсюду настаивать на точном исполнении ее. Таким образом, общей мерки для всех инородческих школ не может быть, а постановка дела должна находиться в зависимости от местных условий на основании их точного изучения. В согласии с системой Н. И. Ильминского не должно быть в инородческой школе никакого искусственного навязывания ничего русского; инородцы сами, по своему желанию, когда придет для этого время, примут все необходимое для них. […] Объединенные с русским народом единством веры народных идеалов инородцы Поволжья и Сибири будут составлять с ним одну нераздельную дружную семью, работая совместно над совершенствованием русской жизни и преследуя одни, общие всем русским людям, государственные интересы.

б) Постановка образования среди магометанских народностей востока России.

Здесь мы должны отдельно коснуться вопроса о постановке образования среди магометанских народностей востока России[12]. Дело в том, что в сферу деятельности Ильминского, а затем и последующих деятелей, вошли, главным образом, крещеные инородцы как из татар-магометан, так и из язычников, и все инородцы язычники. Сюда относятся инородцы Поволжья – крещеные татары, чуваши, черемисы, вотяки, мордва и инородцы Сибири. По отношению именно к этим инородцам применялась просветительная система Ильминского, и когда шли споры о сравнительных достоинствах этой системы и натурального метода, то имелись в виду опять-таки школы среди этих инородцев. Вот по отношению именно к этим инородцам и в настоящее время применима система Ильминского с теми необходимыми дополнениями, во избежание уклонения от основных ее идей, о которых сказано выше.

Совершенно особую среди других восточных инородцев, наиболее многочисленную и мало поддающуюся просветительным воздействиям, группу составляют татары-магометане, а вслед за ними в меньшей степени киргизы и башкиры. […] До настоящего времени татары-магометане составляют свой обособленный мир, со своеобразным, освященной религией, укладом жизни, со своим особым мировоззрением и идеологией, чуждыми русской народности. Доступа в этот мир почти совершенно не было, т[ак] к[ак] ко всяким просветительным начинаниям русской власти и общества татары-магометане относились крайне подозрительно и враждебно, считая их посягательством на их религиозные устои. Лишь по местам удавалось среди них открывать так называемые русско-татарские школы, которые, впрочем, коренных изменений в их жизнь внести не могли. Вероятно, вследствие этих обстоятельств и Н. И. Ильминский вопрос о просвещении татар-магометан оставил как-то в стороне, сосредоточив все свое внимание на крещеных инородцах и инородцах-язычниках – в целях освобождения их от влияния татар-магометан и объединения с русским народом. Как думал он собственно о просвещении татар-магометан, – об этом лишь можно догадываться. По-видимому, он предполагал, что крещеные инородцы, в особенности крещеные татары, усвоив через школы начала христианской русской культуры, найдут, в силу национального родства с татарами-магометанами доступ и в их среду, и превосходя их в умственном и нравственном развитии, окажут с течением времени на них благотворное влияние в смысле усвоения и ими начал русской культуры. Но этого не случилось. Как это было прежде, так и теперь происходит, – не крещеные татары оказывают влияние на татар-магометан, а наоборот, – татары-магометане оказываются более влиятельными. И где русское влияние на крещеных инородцев и язычников слабо, там инородцы обычно отатариваются. Это обычное и повсеместное явление[13]. Объяснить это печальное явление можно тем, что в умственном отношении татары-магометане превосходят крещеных татар. Между тем как у крещеных татар имеются только элементарные школы; среди татар-магометан распространено огромное количество конфессиональных школ мектебов и медресе. […]

До ХХ столетия татары-магометане довольствовались исключительно своими конфессиональными школами мектебами и медресами, в которых учителями были муллы и их помощники (мугаллимы). Воспитание и образование были исключительно религиозно-богословскими. […] В конце XIX столетия интеллигенция татарская (ново-методисты) приходит к сознанию, что образование, получаемое в старинных школах, недостаточно, как одностороннее и не дающее общего развития. И вот одна часть татар вследствие этого сознания приходит к мысли о преобразовании старинных конфессиональных школ-мектебов и медресе (старометодных) в общеобразовательные школы – новометодные. […] Во многих школах, наряду с богословскими и религиозными предметами, было введено в той или иной степени и преподавание общеобразовательных предметов[14]. Другая часть татарской интеллигенции склоняется к мысли, что в создании особых национальных общеобразовательных учебных заведений нет необходимости и татары могут удовлетворять общеобразовательные запросы наряду с другими гражданами путем воспитания своих детей в правительственных учебных заведениях (русско-татарские училища, гимназии, реальные училища).

В таком положении обстоит дело образования среди татар-магометан. За исключением небольшого сравнительного количества русско-татарских школ […], впрочем, в последнее время все более и более увеличивающегося, иного доступа для русского влияния в татарско-магометанскую среду нет. После продолжительного изучения магометанской религии, быта татар-магометан и других магометанских народностей мы приходим к заключению, что нет надежды на объединение татар-магометан с русским народом на почве общей религии (христианской) и народных русских идеалов. […] Здесь для единения и совместного дружного сожительства должны быть выставлены другие принципы – общность общечеловеческих культурных начал и государственных и экономических интересов, что достижимо путем образования татар в правительственных русских учебных заведениях, начальной стадией коего служит русско-татарская школа.

Ввиду этого нам представляется необходимым возможно широкое распространение среди татарского населения русско-татарских училищ. […] Pусско-татарские школы необходимо открывать и поддерживать на должной высоте независимо от того, имеются ли в данной местности конфессиональные школы или нет. В силу запросов, существующих среди татарского населения и в общем образовании, и в знании русского языка можно думать, что русско-татарские школы, при правильной постановке их, к чему необходимо приложить всяческие старания[15], с течением времени возьмут перевес над мектебами и медресами, и создадут мост для более дружного и доверчивого отношения между русскими и татарами. […]

Что касается метода преподавания, то в русско-татарских училищах применим исключительно натуральный метод, так как татарским книгам с русским шрифтом (по системе Ильминского) в эти школы нет доступа (как показали протесты татар по поводу правил 1906 г.), а вести обучение по татарским магометанским книгам (с арабским шрифтом), – это значит отступать от основных задач русско-татарской школы – распространения общего образования и знания русского языка среди татар и сближать их с медресами и мектебами.

[…] Как бы то ни было самое широкое распространение среди магометанских народностей общего образования путем учреждения русско-татарских училищ должно быть поставлено в качестве основной, главной задачи их просвещения. И можно надеяться, что по мере осуществления этой задачи, взаимное понимание русских и мусульман на почве общего образования, общих культурных начал и экономических интересов с течением времени будет приводить их все больше и больше к дружной и согласованной жизни и деятельности на пользу общественную и государственную.

7. Государственные задачи по отношению к имеющим быть присоединенными новым окраинам России.

По мере того как русское государство объединяет с собой и территориально, и духовно в разное время завоеванные и присоединенные к нему страны и народности, жизнь выдвигает на очередь новые вопросы. В настоящее время все русские люди проникнуты одним желанием довести войну до благоприятного для нас конца. А если это будет так, в чем мы не сомневаемся, то к России присоединятся новые обширные страны с многочисленными разнородными по духу и настроению народностями: Галиция и Буковина, Лазистан с древним историческим городом Трапезундом, Армения с не менее знаменитым городом Эрзерумом, Курдистан и наконец, мировой город – второй Рим, столица древней Византии, Царь-Град. Недостаточно одного внешнего механического присоединения к государству; необходимо эти страны с живущими в них народностями органически спаять с русским государством, сроднить, пробудить в них любовь к русскому народу и сделать понятными и близкими для них общегосударственные русские интересы. Предстоит огромная культурная работа. Вслед за воином должен незамедлительно выступить культурный работник – учитель.

Присоединение Галиции и Буковины вполне естественно; это достояние наших русских древних князей; там живут наши братья-славяне, некогда «коварством и лестью» оторванные от русского государства и порабощенные и теперь, за исключением небольшой кучки мазепинцев, имеющие естественное тяготение к русскому народу.

Несколько иначе дело обстоит в завоеванных странах востока; население там разноплеменное: много магометан, фанатичных и враждебно настроенных к России, обращение с которыми требует большого умения, внимания и осторожности. История показывает, что при завоевании новых стран допускались иногда большие ошибки, потому что предпринимались просветительные меры по отношению к завоеванным народностям прежде изучения их быта, духа, настроения и вообще местных условий. Во избежание подобных ошибок во вновь завоеванных странах, прежде чем вводить там какие-либо мероприятия, необходимо, не теряя времени, приступить к изучению бытовых условий, духа и настроенности, населяющих эти страны народностей, чтобы по окончании войны приступить без замедления к творческой работе уже соответственно местным условиям.

Какие просветительные меры и учреждения потребуются в завоеванных странах Лазистане и Армении, в каком духе и направлении должна проходить там культурная работа, – вполне точно об этом можно сказать только после детального изучения на месте населяющих их народностей и существующих у них учебных заведений. В настоящее время в качестве общих мероприятий можно наметить лишь следующее: 1) В целях наиболее плодотворной работы и наибольшего доступа в народную среду государственным учебным заведениям, – необходимо расположить и привлечь симпатии населения, что возможно и достижимо при одном непременном условии – сохранении в неприкосновенном виде местных национальных учебных заведений, каковы бы они ни были. Не уничтожая их, но и не поддерживая, государственные учебные заведения и школы необходимо открывать не взамен, а параллельно им; 2) Второе необходимое условие успешной деятельности – это высота и превосходство в постановке учебного дела и в других отношениях государственных школ над местными. При этом ко всякому желающему поступить в правительственную школу предъявляется требование о неукоснительном исполнении всех школьных требований. Только в этом случае эти школы будут пользоваться надлежащим авторитетом и население, поняв преимущество образования, даваемого правительственными учебными заведениями, будет охотно отдавать в них своих детей, хотя в них не было применения к местным особенностям и проводились лишь общегосударственные идеи и принципы, отступления от коих ни в каком случае и ни при каких обстоятельствах не должно быть. Впрочем, это последнее требование больше относится к средним школам; что касается начальных школ, то они, конечно, должны сообразоваться по своему строю с местными условиями; 3) Первой заботой руководителей учебного дела во вновь присоединенных местностях должно быть – подготовка соответствующего кадра учителей, для чего необходимо учредить 2-3 учительские семинарии в центральных пунктах завоеванных местностей (Трапезунд и Эрзерум); на первых же порах полезно было бы учреждение нескольких начальных школ, учителями которых могут быть частью местные жители, частью (для старших классов) учителя, вызванные из центральной России; не следует также откладывать на далекое время открытие в важнейших пунктах нескольких высших начальных училищ и 2-3 средних учебных заведений. Помимо того, что эти учебные заведения необходимы будут для просвещения в русском духе туземцев, они не менее необходимы окажутся и для русских, переселение которых в возможно большем количестве весьма желательно и которые, несомненно, по своей инициативе не в малом количестве явятся в эти местности для исполнения как государственных, в качестве должностных лиц, так и своих частных надобностей.

Высказываясь вкратце по поводу возможных мероприятий в завоеванных и присоединенных к России местностях, так как подробно можно высказаться лишь п[ри] детальном изучении их, – я все же полагаю, что при планомерном и последовательном осуществлении намеченных просветительных мероприятий в соответствии с местными условиями и при настойчивом и неуклонном проведении государственных задач, просветительная деятельность на новых окраинах с течением времени привлечет к России и спаяет с ней не внешне только, но и духовно эти новые окраины, как это уже произошло с восточными русскими инородцами, из которых одни уже живут одними общими идеалами с русским народом (крещеные инородцы Поволжья и Сибири и частью язычники), другие же, хотя и не находятся на такой стадии сближения, но уже сближаются с ним на почве общей культуры и экономических интересов (татары-магометане и другие магометанские народности).

Окружной Инспектор Киевского учебного округа, магистр богословия, статский советник Яков Коблов.

РГИА, ф. 733, оп. 182, д. 168, л. 214-230 об.

Список литературы

Чикурова, О. «Победа или рабство» (Я. Д. Коблов о задачах России в Первой мировой войне) // Гасырлар авазы – Эхо веков. – 2014. – № 3/4. – С. 55.

Чикурова, О. В. Проблема этноконфессионального взаимодействия в Волго-Камье в научном наследии Я. Д. Коблова // Казанская наука. – 2014. – № 5. – С. 42.

Чикурова, О. В. Освещение проблем этноконфессиональных отношений в Волго-Камье во второй половине XIX – начале XX вв. в трудах русских исследователей-современников // Научный диалог. – 2015. – № 11 (47). – С. 194.

References

CHIKUROVA, O. “Pobeda ili rabstvo” (Ya. D. Koblov o zadachah Rossii v Pervoy mirovoy voyne) [“Victory or slavery” (Ya. D. Koblov on Russian tasks in the First World War). In Russ.]. IN: Gasyrlar avazy – Eho vekov, 2014, no. 3/4, p. 55.

Chikurova, O. V. Problema yetnokonfessional'nogo vzaimodeystviya v Volgo-Kam'e v nauchnom nasledii Ya. D. Koblova [The problem of Etnoconfessional interaction in the Volga-Kama Region in the scientific heritage of Ya. D. Koblov. In Russ.]. IN: Kazanskaya nauka, 2014, no. 5, p. 42.

Chikurova, O. V. Osveshchenie problem yetnokonfessional'nih otnosheniy v Volgo-Kam'e vo vtoroy polovine 19 – nachale 20 vv. v trudah russkih issledovateley-sovremennikov [Coverage of problems of ethnic and confessional relations in the Volga-Kama region in the second half of the 19th – early 20th centuries in works of Russian contemporary scientists. In Russ.]. IN: Nauchnyj dialog, 2015, no. 11 (47), p. 194.

Сведения об авторе

Чикурова Ольга Вячеславовна, кандидат исторических наук, доцент Сарапульского политехнического института (филиал) ФГБОУ ВО «Ижевский государственный технический университет имени М. Т. Калашникова», г. Сарапул, Удмуртская Республика, Российская Федерация, chikurowa@mail.ru

About the author

Olga V. Chikurova, Candidate of Historical Sciences, Associate Professor at Sarapul Politechnical Institute, Branch of Kalashnikov Izhevsk State Technical University, Sarapul, the Republic of Udmurtia, the Russian Federation, chikurowa@mail.ru

В редакцию статья поступила 20.12.2016 г., опубликована:

Чикурова, О. В. «Некоторые соображения о постановке образования у восточных инородцев России» (Взгляды Я. Д. Коблова на образование нерусских народов России в начале ХХ в.) // Гасырлар авазы ‒ Эхо веков. ‒ 2017. ‒ № 1/2. ‒ С. 176‒186.

Submitted on 20.12.2016, published:

CHIKUROVA, O. V. “Nekotorye soobrazheniya o postanovke obrazovaniya u vostochnih inorodtsev Rossii” (Vzglyady Ya. D. Koblova na obrazovanie nerusskih narodov Rossii v nachale 20 v.) [“Some considerations on the education arrangement for the eastern non-Russians of Russia” (Views of Ya. D. Koblov on the education of non-Russian nations of Russia in the early 20th century). In Russ.]. IN: Gasyrlar avazy ‒ Eho vekov, 2017, no. 1/2, pp. 176‒186.