И. В. Логунова. Доходы квалифицированных работников сельхозпредприятий в пореформенное десятилетие (1990-2000 гг.)

Аннотация

Аграрная реформа 1990-х гг., направленная на установление на селе новых форм собственности и хозяйствования путем проведения реорганизации колхозов и совхозов, создания фермерства, приватизации и перераспределения земель, тяжелым бременем легла на плечи сельских тружеников. Заметно ухудшилось экономическое положение социальной группы квалифицированных работников, имеющей особое значение для сельскохозяйственного производства. Цель настоящей статьи заключается в выявлении структуры доходов квалифицированных работников сельхозпредприятий в период аграрной реформы 1990-х гг. и проведении анализа источников этих доходов на основе привлечения статистических данных, материалов периодической печати и ранее неопубликованных архивных документов. Хронологические рамки исследования охватывают период с 1990 по 2000 г. и совпадают с активной фазой аграрных преобразований. Территориальные рамки включают ряд субъектов Российской Федерации, представляющих разные экономические районы – Центрально-Черноземный (Белгородская, Курская, Липецкая, Тамбовская области), Поволжский (Самарская, Саратовская области), Уральский (республика Башкортостан), что позволяет выделить схожие процессы, происходившие с социальной группой квалифицированных работников. В ходе исследования были выявлены и проанализированы основные источники доходов квалифицированных сельскохозяйственных работников: заработная плата, поступления от ведения личного подсобного хозяйства, получение помощи со стороны сельхозпредприятия, доходы от реализации права собственности, социальные пособия. В результате был констатирован крайне низкий уровень доходов квалифицированных работников в пореформенное десятилетие, который не перекрывал установленный законодательством прожиточный минимум. Это повлекло за собой негативные последствия, а именно: вынужденный отказ квалифицированных работников и их семей от социокультурных благ, пессимизм и тревожность, необходимость поиска возможности подработать за пределами сельскохозяйственного производства, большую текучесть кадров квалифицированных работников сельхозпредприятий.

Abstract

The agrarian reform of the 1990s, aimed at the establishment of new forms of ownership and economy management in villages by rearrangement of collective and state farms, establishment of farming, privatization and redistribution of lands, was a crushing burden for rural workers. The economical status of the social group of skilled workers, being of particular importance for agricultural industry, worsened significantly. The purpose of this article is identifying the earnings structure for the skilled workers of agricultural enterprises during the agrarian reform of the 1990s and  analysis of earnings sources based on the application of the statistic data, periodical press materials and unpublished archival documents. The chronological framework of the study covers the period from 1990 to 2000. It coincides with the active phase of the agrarian reforms. The territorial boundaries include the number of the constituents of the Russian Federation, representing different economical regions, such as the Central Black Earth Region (Belgorod, Kursk, Lipetsk and Tambov regions), the Volga Region ( Samara and Saratov regions), the Ural Region (the Republic of Bashkortostan), which allows to reveal the similar processes occurring within social groups of skilled workers. During the study the main earning sources for the skilled agricultural workers have been identified and analyzed, such as wages, incomes from private farming, assistance on the part of agricultural enterprises, property income and social securities). As a result, an extremely low income level of skilled workers in the after-reform decade, not exceeding minimum living wage set by the Government, has been stated. It  caused negative consequences, such as skilled workers’ and their families’ forced refusal of socio-cultural benefits, pessimism and anxiety, the need of finding opportunities to earn additionally outside the agricultural facility and rapid labour turnover of skilled farm workers.

Ключевые слова

Постсоветский период, аграрная реформа, сельскохозяйственный социум, социальная группа, квалифицированные работники, финансовое положение, структура доходов, заработная плата, поступления от подворий, помощь сельхозпредприятия, доходы от собственности, социальные пособия.

Key words

Post-Soviet period, agrarian reform, agricultural community, social group, skilled workers, financial status, earnings structure, salary, revenues from households, assistance on the part of the agricultural enterprise, income from property, social benefits.

В годы аграрной реформы 1990-х гг. экономическое положение всех социальных групп сельскохозяйственного социума претерпевало серьезные изменения. Оно характеризовалось постоянным ухудшением благосостояния и потерей социокультурных благ. Одной из наиболее уязвимых в финансовом отношении социальных групп были квалифицированные работники сельхозпредприятий, реальные доходы которых оказывались гораздо ниже ожидаемых.

Раскрыть финансовое положение данной социальной группы позволяют документы, приведенные в заключительной части статьи – письмо механизатора из Башкирии А. Ахметшина в редакцию газеты «Российская земля» и интервью председателя коллективного сельскохозяйственного предприятия им. Калягина Самарской области Б. Е. Юлина, а также анализ источников доходов квалифицированных работников сельхозпредприятий.

Структура доходов квалифицированных работников в пореформенное десятилетие включала в себя: заработную плату, поступления от ведения личного подсобного хозяйства, получение помощи со стороны сельхозпредприятия, доходы от собственности, социальные пособия (источники доходов распределены по их значимости для семейных бюджетов. ‒ И. Л.).

Значительную часть доходов квалифицированных работников составляла заработная плата. С этим источником были связаны две существенные проблемы. Первая заключалась в том, что размер зарплаты был крайне низким. В пореформенный период по уровню оплаты труда (особенно это касалось рабочих профессий) сельское хозяйство находилось на последнем месте среди остальных отраслей социально-экономической сферы. В 1996 г. средняя ежемесячная зарплата механизаторов и животноводов составляла 200-300 тыс. руб. В 1999 г. средняя зарплата в сельском хозяйстве составила 57,4% от прожиточного уровня^[1], иными словами, она даже не обеспечивала прожиточный минимум. Неудивительно, что размером такой зарплаты работники не были удовлетворены. По данным социологического опроса в 2000 г. размер зарплаты устраивал лишь 6% квалифицированных специалистов^[2].

Другой проблемой, получившей повсеместное распространение, стали задержки по выплате и без того низкой зарплаты. В Белгородской и Тамбовской областях в 1994 г. задолженность по зарплате на сельхозпредприятиях составляла по 22 млрд руб.[3] По состоянию на 1 марта 1994 г. в 23 хозяйствах Тамбовской области работники не получали зарплату на протяжении семи месяцев (с августа 1993 г.), в 241 хозяйстве – пять месяцев (с октября 1993 г.), в 348 хозяйствах – четыре месяца (с ноября 1993 г.)[4]. Интересна в этой связи статистика по Липецкой области (табл. 1).

Таблица 1

Просроченная задолженность по выдаче средств на заработную плату

по предприятиям сельского хозяйства Липецкой области[5]

Во второй половине 1990-х гг. более 90% сельхозпредприятий Липецкой области имели просроченную задолженность по выдаче средств на заработную плату.

При таких условиях зарплата не перекрывала всех потребностей квалифицированных работников, а значит, не могла рассматриваться как основной источник их жизнеобеспечения. Это вынуждало работников сельхозпредприятий искать дополнительные заработки. Для многих существенным подспорьем и спасением от нищеты становилось личное подсобное хозяйство. Это подтверждается словами главного бухгалтера ассоциации крестьянских хозяйств «Бирюза» Становлянского района Липецкой области Т. Киселевой в интервью «Липецкой газете» от 20 февраля 1993 г.: «Не будь подворий, давно бы люди по миру пошли»[6].

Произведенная на личном подворье продукция позволяла кормить семью и получать «живые» деньги от продажи выращенного скота, овощных и плодово-ягодных культур. 88% работников сельхозпредприятий, опрошенных в 1999-2000 гг., имели личные подсобные хозяйства и с их помощью пополняли свои семейные бюджеты^[7]. Однако и поддержки сельхозпредприятий порой было недостаточно. Выращивать домашний скот в условиях личного подсобного хозяйства было экономически невыгодно: «корми бычка год, а выручка составит 600-700 тысяч руб.»[8], что соответствовало заработку квалифицированного работника за два-три месяца. За вычетом расходов на выращивание прибыль оказывалась минимальной.

Относительная эффективность личных подсобных хозяйств достигалась благодаря помощи со стороны сельскохозяйственных предприятий, как легальной, так и нелегальной. Легальная поддержка работников сохранилась еще со времен колхозно-совхозного строя. Она выражалась в предоставлении им возможности выписывать на сельхозпредприятии продукты питания, выделении транспорта для личных целей, продаже по льготным ценам мяса, молока, комбикорма. В пореформенный период размеры легальной поддержки сельхозпредприятиями квалифицированных работников постоянно сокращались по причине тяжелого финансового положения самих предприятий. Если в 1992 г. помощь оказывали все коллективные предприятия, то в 1994 г. – лишь 21% сельхозпредприятий. В 1995 г. сократилось и количество видов предоставляемой поддержки^[9]. Снижение объемов легальной поддержки компенсировалось увеличением размеров нелегальной помощи, проявлявшейся в виде «растащиловки» (хищений). Ряд руководителей сельхозпредприятий не только не препятствовали, а, напротив, способствовали этому, исходя из принципа «берешь сам, делись с другими».

Получение работниками от сельхозпредприятия легально и нелегально незарплатных и социальных благ свидетельствует о псевдоэффективности личных подсобных хозяйств. Система круговой поруки между работниками и руководителем сельхозпредприятия означала, что работники находились в положении социально-экономической зависимости от предприятия, которая порой (особенно с конца 1990-х гг.) создавалась искусственно с целью подготовки благоприятных условий для концентрации собственности в руках руководителей.

Качественно новым источником пополнения семейных бюджетов квалифицированных работников в годы реформы в пределах рассматриваемых территорий стали доходы от реализации права собственности. Данный источник возник вследствие паевизации земель и имущества сельхозпредприятий, проведенной в рамках реорганизации колхозов и совхозов, и получил повсеместное распространение. Он представлял собой выплату сельхозпредприятием своим работникам арендной платы за переданные ему в аренду земельные доли, либо дивидендов за принадлежавшие им акции.

Изначально у работников сельскохозяйственных предприятий сложилось скептическое отношение к данному источнику доходов. В силу особенностей мышления, сохранившихся с советских времен, им психологически было сложно его воспринять, что подтверждается словами комбайнера Курской области: «До сих пор мы никогда никакого права на землю не чувствовали»[10]. В 1992 г. лишь 8% опрошенных работников сельхозпредприятий Саратовской области связывали рост благосостояния своей семьи с использованием земельной собственности, и 73% – с увеличением зарплаты^[11], так как данный источник доходов был для них более привычен. Постепенно по мере адаптации селян к новым экономическим условиям ситуация менялась. После того, как в 1993-1996 гг. работники сельхозпредприятий получили документы на право собственности на свои земельные доли, у них появилась возможность реализации ряда прав: аренды, передачи в уставный фонд предприятия, продажи, передачи по наследству, дарения^[12]. Большинство земельных долей использовалось коллективно путем сдачи их в аренду своему сельхозпредприятию. Размер арендной платы устанавливался по решению собрания трудового коллектива и был одинаковым для всех собственников земельных долей.

Столь прогрессивный, казалось бы, источник доходов в реальности не приносил ожидаемых результатов. Из-за убыточности большинства сельхозпредприятий размер арендной платы и дивидендов был невелик, к тому же эти выплаты носили натуральный характер. Так, в акционерном обществе закрытого типа им. Ленина Шебекинского района Белгородской области арендная плата включала в себя 300 кг зерна, 50 кг сахара, 1 т свеклы, 1 т соломы, 2 часа транспортных услуг, 30 соток вспашки огорода[13].

По мере адаптации квалифицированных работников к новым экономическим реалиям в обиход стала входить передача земельных долей в аренду соседним сельхозпредприятиям и фермерским хозяйствам. В 1999 г. в Шебекинском районе Белгородской области 83% работников сдавали земельные паи в аренду своим сельхозпредприятиям, 10% – другим сельскохозяйственным и несельскохозяйственным предприятиям, 5% – фермерским хозяйствам[14]. Похожая ситуация сложилась и в Тамбовской области, где в то же время 97% владельцев земельных долей передали их в аренду сельскохозяйственным предприятиям и 2,8% – фермерам[15]. Арендная плата фермеров зачастую оказывалась выше, нежели сельхозпредприятий.

Еще одним источником доходов квалифицированных работников нашей страны являлись социальные пособия (на детей, по инвалидности и другие). В силу низкого уровня доходов большинства семей работников сельхозпредприятий, данный источник в 1990-е гг. получил широкое распространение. Однако размеры социальных пособий были небольшими. К тому же данный источник дохода зачастую носил кратковременный характер (как в случае получения пособия на ребенка).

Таким образом, в пореформенное десятилетие уровень доходов квалифицированных работников сельхозпредприятий рассматриваемых территорий был крайне низким, что повлекло за собой негативные последствия.

Вынужденный отказ от социокультурных благ. По сравнению с периодом до 1991 г. квалифицированные работники реже стали ездить в город, практически прекратили пользоваться услугами домов быта, перестали посещать санатории и учреждения культуры. Людям было не под силу оплатить даже лечение в больнице.

Пессимизм и тревожность. По результатам социологического опроса работников сельхозпредприятий, проведенного в 1996 г., 33% опрошенных охарактеризовали свое настроение, душевное состояние как «озабоченное, тревожное», 13% ‒ как «грустное, подавленное», 43% отметили наличие социальных и материальных проблем[16].

Поиск возможности подработать. Выше отмечалось, что из-за крайне низкой заработной платы многие работники были вынуждены искать дополнительные источники дохода (в 1999 г. их число соответствовало 74% от общей численности работников)^[17]. Однако из-за ограниченности сфер приложения труда вне сельского хозяйства найти такие источники на селе было практически невозможно. В результате данное стремление работников чаще всего оставалось нереализованным. Дополнительные заработки, которые немногим из них удавалось отыскать, носили либо сезонный, либо временный, но только не регулярный характер.

Большая текучесть кадров квалифицированных работников. Часть из них, осознавая свою конкурентоспособность на рынке труда, уезжала в город. Другая часть в поисках высокого заработка переходила из сферы сельскохозяйственного производства в сферу бизнеса. Третья часть квалифицированных работников занялась фермерством. Все это обусловило недостаток квалифицированной рабочей силы на сельскохозяйственных предприятиях. К 2002 г. 27% сельхозпредприятий испытывали нехватку в механизаторах, 22,5% ‒ в животноводах высокой квалификации^[18].